Полуночные поцелуи (ЛП)

Он прикусывает нижнюю губу и наклоняет голову, как будто пытается получше меня рассмотреть.

— Я имею в виду, типа, действительно хорошо.

Играй в это. Его комплименты не должны так на меня действовать. Не должны заставлять мое сердце колотиться так, словно у меня вот-вот лопнет сосуд.

— На это и была нацелена.

— Твоя цель — выглядеть действительно хорошо?

Я пожимаю плечами.

— И это все? Ты уверена, что это не должно было выглядеть чертовски аппетитно?

Я подавляю дрожь при воспоминании о той ночи, при мысли о его похвалах и о том, как он обещал сделать меня своей новой навязчивой идеей. Пылкий комплимент рикошетом проходит сквозь меня. Именно эта реакция придает мне достаточно здравого смысла, чтобы отвернуться от него и возобновить подготовку. Я не могу поддаться чувственным чарам, которыми он меня околдовал, поэтому наклоняюсь над раковиной, чтобы подойти поближе к зеркалу. Когда я поднимаю кисточку консилера, моя рука слегка дрожит, и мне приходится дважды сжать ее, чтобы унять дрожь.

Будь проклято мое либидо. Черт бы побрал его прямо в аду.

— Ты слышал, что я только что сказала? — я огрызаюсь с презрением, надеясь разорвать эту дымку желания, которая окутывает нас.

— Эм, — он пялился на мою задницу, но мое восклицание возвращает его внимание к моему лицу. Он качает головой, позволяя своим буйным мыслям улетучиться. Одаривая меня застенчивой улыбкой, он снова облизывает губы, — нет. Извини.

Я втираю в лицо еще одно кремовое средство, больше, чем когда-либо решив выставить его из моего дома.

— Я сказала, что не хочу отношений, — по крайней мере, такова суть.

— Ты не хочешь отношений, — он задумывается на долгое время, затем ухмыляется.

Я в очередной раз поражена тем, насколько он очарователен. Почему он должен быть таким чертовски милым? Почему он не мог просто быть бойким и неприступным, как в тот первый раз, когда я встретила его? Невозможно игнорировать его, не любить его, когда он так выглядит и ведет себя.

— Ну, черт возьми, это приятно слышать. Фантастика, на самом деле! Потому что я тоже не хочу отношений! У меня нет времени. У меня футбол, и я должен сосредоточиться на получении приглашения в «Комбайн» этой весной, а мои занятия в этом семестре чертовски трудные. Так что вместо отношений мы могли бы завязать… взаимовыгодную дружбу, понимаешь?

— Как приятели по траху?

Отис кивает, переусердствовав.

Я немедленно качаю головой, не давая себе времени обдумать это, мое намерение было ясным с самого начала.

— Нет, спасибо.

Мой отказ не замечается им. Это ясно по тому, как морщится его лоб, как сосредоточенно сужаются глаза. Потирая рукой рот, он четко формулирует свои мысли:

— Ты не хочешь снова заняться сексом?

— Нет, — да.

Боже, я до сих пор помню, как у меня поджались пальцы на ногах, когда он лакомился мной.

— Даже если это было хорошо?

Хорошо? Вот как мы это классифицируем? Обычный старый добрый трах? Что за гребаная пародия.

— Нет, — абсолютно. Возьми меня прямо здесь, прямо сейчас, папочка.

— Черт. Ладно, я… э-э-э… ну, прямо сейчас я чувствую себя чертовски глупо, — он смеется, звук глухой и циничный. Рэйвен, которая расслабляется на моей кровати, поднимает голову со своих лап, чтобы посмотреть на Отиса, явно говоря большому парню заткнуться на хрен. Когда он заканчивает кукарекать, как злодей, на его лице появляется шутливая улыбка. — Итак, если ты не хочешь иметь со мной ничего общего, какой был смысл приглашать меня прийти сейчас?

Я открываю рот, чтобы объяснить, но в голове у меня пустота. В его словах есть смысл. Блять. Это мой провал.

Зачем я привела его сюда? Мы могли бы уладить это на лужайке моего отца, сказав:

— Мы трахались. Наша сексуальная совместимость сорвалась с цепи. Но это все. Это никогда больше не повторится.

Но нет, я попросила его прийти ко мне домой. Почему? Прикинуть, что бы мы сделали? Но что тут можно понять, если мы даже не занимались друг другом? Все, что было, между нами, закончилось в воскресенье утром и могло быть закончено раньше. На этой неделе я собираюсь потащить Элизу с собой к гадалке. Может быть, она объяснит, почему я склонна принимать неправильные решения.

Он воспринимает мое молчание как приглашение говорить за меня.

— Потому что я думаю, что ты действительно хочешь меня. Ты хочешь трахнуть меня так же сильно, как я хочу трахнуть тебя, но по какой-то причине ты думаешь, что должна притворяться недотрогой, — он широко раскидывает руки, как будто собирается заключить меня в медвежьи объятия, но остается на месте, самонадеянная ухмылка растягивается на его губах, — но, детка, ты не должна так играть. Доверяй мне. Я хочу тебя. Типа трахать-тебя-всю-ночь-пока-я-не-начну-стрелять-холостыми, хочу тебя. И я искал тебя повсюду с воскресенья, так что просто… — ему не нужно заканчивать свое предложение, его просьба достаточно ясна.