Полуночные поцелуи

— Это звучит как дешевый секс по меню за доллар из «Макдоналдса». — По-прежнему не работает. Секс есть секс. Я уже приподнимаюсь, чтобы поцеловать его.

— Мне нравятся их рыбные бургеры, — комментирует он между покусываниями. — Я всегда беру побольше соленых огурцов и майонеза. Дерьмо вкусное.

— Я больше предпочитаю стейк вагю премиум-класса.

Он откидывается назад с недоверчивым выражением на лице.

— Ты собираешься разорить меня?

Я вожу плечом и шевелю бровями.

— Я уже говорила тебе: я материалист. У меня слабость к Chanel Nine boots и Balmains, и я этого не стыжусь.

Печально качая головой, Отис зарывается лицом в мою шею и целует чувствительную кожу там, прежде чем перейти к нежному крылу моей ключицы и провести по нему носом. Его рука тянется к моим грудям, обхватывает их, играет с ними, проводит пальцами по соскам, пока они не становятся твердыми. Мой халат распахивается, и его рубашка задирается на груди.

После короткой дюжины секунд, в течение которых мы лихорадочно сбрасываем одежду, ведя себя так, словно она загорится, если останется на нас еще на секунду, мы сталкиваемся друг с другом, наши конечности переплетаются.

Здесь нет особых церемоний или прелюдий. Нам абсолютно незачем затягивать это надолго, не сейчас, когда мы оба в таком отчаянии. Растирания, прикосновения и шепот преданности сослужили свою службу, заменив любой эротический стимул, предшествующий сексу.

Он без особых усилий взял на себя ответственность и расположил меня под собой, мои разум и тело снова уступили ему контроль. Мои ноги высоко обвиваются вокруг его талии, ногти впиваются в его спину, готовясь к первому толчку. Одна из его рук сжимает мою задницу, приподнимая меня, чтобы я лучше прижалась к нему. Другой рукой он хватает свой член и покрывается моей влагой.

— Посмотри на эту великолепную киску, — бормочет он, намыливая себя между моими складочками.

— Всегда готова. Умоляет о моем члене. Какая ты идеальная девушка для меня.

Идеальная девушка. У меня кружится голова от его комплимента, я все еще наслаждаюсь тем, как хорошо мне от этого, когда он толкается, удерживая себя у моего входа, ожидая, когда он естественным образом войдет глубже. У меня вырывается вздох, вторжение восхитительно, мои неопытные мышцы напрягаются, приветствуя его массивный член. Он продвигается еще на несколько дюймов, когда сопротивление ослабевает, и мои глаза снова закатываются. Я двигаю бедрами, требуя большего. Он кладет руку мне на талию, чтобы удержать меня на месте.

Торжествующая ухмылка украшает его губы, когда он смотрит вниз, чтобы посмотреть, как я принимаю его. Он вытягивает руку, чтобы погладить себя, смазывая свою длину нашими жидкостями. Он быстро заполняет пустоту, которую создал, прежде чем я успеваю по нему соскучиться. Еще один сдавленный звук вырывается у меня от более сильного движения его бедер, дающего мне больше.

— Черт, — выдавливает он хриплым голосом, пронизанным мучительной радостью. — Ты — гребаное видение, когда берешь меня, Джи.

Запрокидывая голову, он продвигается еще на дюйм, и моя киска принимает его с крепким сжатием и потоком влаги. Когда он открывает глаза, он смотрит на меня в великолепной агонии.

Мое сердце сияет от того, как сильно я на него влияю. От того, каким разбитым я заставляю его чувствовать себя.

— Тебе так сильно нравится моя киска? — Я намеренно сжимаюсь вокруг него, когда он не отвечает, наслаждаясь тем, как он непроизвольно входит в меня. Он почти там, так близко к тому месту, где физическая граница между нами стирается. Мои ресницы трепещут, и я задерживаю дыхание, наслаждаясь жжением, которое щекочет все мое тело от его вторжения.

— Тебе нравится, как хорошо я беру твой большой член?

Слово «большой» всегда отвергает парней. Мои вульгарные вопросы служат для него последним стимулом отказаться от терпеливого образа, который он выбрал. Он отступает еще раз, но на этот раз, когда он толкается обратно внутрь, он пронзает меня, выставляя бедро вперед одним быстрым сильным толчком, от которого я вздрагиваю. Удовольствие закручивается спиралью между нами, вырывая у него дикое рычание.

Я чувствую все, когда он растягивает меня, окутывая реальностью, в которой доминирует он. Я чувствую его в задней части своего горла, в животе и даже на затылке.

Приподнимая бедра над кроватью, я вращаюсь на нем, поддаваясь слепому удовольствию, которое приходит от стимуляции и трения его члена о каждый дюйм моей стенки. Он падает вперед, его руки опускаются по обе стороны от меня. Я поворачиваю голову в сторону, чтобы поцеловать его предплечье, и он поджимает губы, зажмурив глаза. Мои ногти усердно впиваются в его спину, разрывая покрытую чернилами кожу. Мышцы под моими кончиками пальцев танцуют.

— Так хорошо, — звучно стонет он мне на ухо, глядя на меня сверху вниз пьянящими глазами. — Всегда заставляешь меня чувствовать себя так хорошо.