Полуночные тайны Академии Грейридж

Но всем виноват Хаос — похоже, даже отголоски его присутствия в Лабиринте усилили то, что Даррен Берг давно уже в себе носил. Признаки подступающего приступа появились сразу же после отбора; с первым он смог справиться, зато второй накрыл его с головой.

Ну а я… Я-то что творю? Почему целую его так, как никогда не целовала Видара? Почему с моих губ сорвался стон, и это вовсе не из-за горечи разочарования, а очень даже наоборот?! И что мне делать с мужчиной, распаленным настолько, что он вот-вот овладеет мною в холодном коридоре подземного лабиринта?

Он выше меня на голову, сильнее физически. К тому же, Даррен Берг — Высший маг, один из командиров Третьего Легиона и герой войны. А я… Я — пятикурсница Лиз Крофорд, приехавшая сюда по студенческому обмену. С резервом, истощенным практически до минимума.

Увернулась от его поцелуя, затем все же попыталась вырваться из стальной хватки.

— Декан Берг, отпустите! Прошу вас! Я никакая вам не Катрин, меня Лиз зовут… Лиз Крофорт, и я из Нубрии!

— Маленькая, но уже такая лживая, — произнес он холодно. — Я знаю, чего ты добиваешься. Пытаешься расторгнуть помолвку? — его пальцы сдавили мои бедра через ткань платья, и я отрешенно подумала, что на этом месте завтра появятся синяки. — Думаешь, тебе будет лучше с ним, а не со мной? Ну же, скажи мне это, Катрин! Посмотри мне в глаза! — приказал он. — Посмотри и скажи, что бросаешь меня, потому что не хочешь быть связанным с тем, кто сходит с ума…

— Лучше вас никого нет, декан Берг! — пробормотала я, заморгав часто-часто. — А особенно вы будете хороши, если сейчас же меня отпустите!

— В глаза! — приказал он. — Смотри мне в глаза! — И снова полез мне под юбку.

И я вздохнула. Бабушкин вариант — понемногу и незаметно ментальной магией, чтобы папа успокоился — тут явно не сработает. На это у меня попросту не оставалось времени.

Поэтому пришлось действовать по собственному плану — много, заметно и сразу же.

Собрав остатки резерва, я посмотрела ему в глаза, а затем ударила так сильно, как только могла. Вернее, как учила меня моя бабушка, рассказывая об ужасах, которые ждут "ее бедную девочку, родную кровиночку" в "далекой и страшной Талии", полной магов, одержимых чистотой крови.

И не только этим… Все тамошние мужчины, говорила мне бабушка, показывая кое- что из своих заклинаний, будут пытаться доказать мне свое преимущество. Извечным как мир способом.

А еще, они будут одержимы желанием подчинять и властвовать, и именно в эти моменты мужчины не слишком-то хорошо думают о защите.

Одной из ее премудростей я как раз и воспользовалась.

Ударила, а затем смотрела, как опадает безжизненное тело Даррена Берга к моим ногам — против бабушкиного заклинания даже у Высшего Мага не нашлось, чем возразить. Упал, да и я сползла по стеночке, уставившись на распростертого декана. Затем растерянно оглянулась — не подкрадываются ли к нам враги.

Но никто не подкрадывался, да и последние признаки Хаоса тоже куда-то… гм… улетучились, похоже, испугавшись бабушкиного своеобразного дара, частично передавшегося и мне.

А без них мне никто не поверит… Ни одному моему слову! Так что, рыть мне траншеи во славу короля Сорена до конца моего обучения в Академии Грейридж!..

Но тут я приказала себе прекратить паниковать. До этого еще надо дожить, и самая главная моя проблема — бесчувственный Даррен Берг, лежавший у моих ног. Я смотрела на него, судорожно пытаясь придумать, как мне быть дальше.

Оставить его здесь, в Лабиринте, и бежать за помощью?

Или же попытаться привести в сознание? На это остатков моего резерва как раз должно было хватить.

Но бросать его я не собиралась — мало ли, а вдруг враги вернутся?! Значит, придется разбудить… Но что будет, когда он очнется? И что будет, если его приступ все еще не закончится? Как он отреагирует на то, что "Катрин" его обманула? Вместо того, чтобы признаться в большой и светлой любви, пробила дыру в ментальной защите, а затем вызвала затемнение сознания древним нубрийским заклинанием?..

Этого я не знала и, признаюсь, не слишком-то хотела узнавать. Поэтому решила разобраться с тем, что происходит в его голове, чтобы, очнувшись, он не накинулся на меня еще раз.

Впрочем, и к самой себе у меня было множество вопросов. Я хотела выйти замуж за Видара по большой и светлой любви. Тогда почему же мое тело так бурно и сладко реагировало на чужие поцелуи?

Опыт, решила я, пытаясь найти себе хоть какое-то оправдание.

Точно так, как декан Берг с легкостью разделывался с магистрами на тренировочной площадке — включая преподавателя по физической подготовке и боевым искусствам, — так же уверенно он действовал и с девушками. И той самой Катрин, которую он любит, и которая мечется между ним и каким-то другим — очередная талийская дура, что я могу еще сказать?! — очень и очень повезло.

А то, что он немного сходит с ума из-за Хаоса… Ну что же, это вполне поправимое дело!

И я стала поправлять.