Полупризнание

В виниловом пакете, предназначенном для вещественных доказательств, лежала яркая упаковка бумажных салфеток с рекламой. Первым, что бросалось в глаза, была написанная большими буквами надпись «Просмотр видео для взрослых». И ниже мелко: «Токио, Синдзюку, Кабукитё[12]…»

— Где это нашли?

— В кармане пальто инспектора Кадзи. Оно висело в шкафу у него дома.

— Дома?

— Когда явился с повинной, он был в пиджаке.

Это потому, что он был уверен: дорога предстоит только в один конец. Если ты приходишь с повинной, у тебя не будет возможности вернуться домой в течение нескольких лет.

— Это пальто, которое он носил постоянно?

— Присутствовавший во время обыска сотрудник из учебного отдела сказал, что Кадзи ходил в нем каждый день.

Не хотелось об этом думать, но Сики не мог не думать.

Кадзи ездил в Кабукитё смотреть видео для взрослых.

Это бумажные салфетки для привлечения клиентов. Наверное, естественнее было бы думать, что ему просто дали их на улице[13], но Сики чувствовал, что Кадзи действительно ездил в Кабукитё. Когда? И с какой целью?

В голове крутились неприятные мысли.

Когда ты в течение целых тридцати лет занимаешься расследованием преступлений, сталкиваешься с разными типами преступников. Человек, как бы он ни строил из себя святого, — когда срываешь с него маску, понимаешь, какой он на самом деле зверь. Особенно неуправляемы сексуальные преступления. Предрасположенность к их совершению — в природе всех без исключения особей мужского пола, независимо от статуса, репутации и рода занятий. Приходишь к выводу, что против инстинктов человек бессилен.

Кадзи и Кабукитё. Конечно, нельзя не признать, что нет ничего более несочетаемого. Но в группе риска состоят примерные семьянины от 40 до 60 лет. Секс под запретом. Чем строже усвоенные с детства моральные принципы, чем больше стараешься добросовестно следовать им, тем более привлекательной становится сексуальная сфера. Когда со всех сторон обрушиваются волны соответствующей информации, однажды внезапно приходит чувство досады. Как же много мужчин, которые, считая себя ущербными и словно пытаясь отомстить времени, воспитавшему их таким образом, пускаются в погоню за запретными удовольствиями и отдаются им, забывая и о работе, и о семье…

Задушив жену и оставив тело, Кадзи отправился в Кабукитё. Прежде чем явиться с повинной, он встречался с публичной женщиной…

Но ни Сики, ни Коминэ не высказали своих предположений вслух.

— Отправь две группы в Токио. А я загляну в дом инспектора Кадзи.

— Там, внизу, караулят журналисты.

— Я знаю.

Сики направился в глубь отдела. Открыл дверь, предназначенную для конвоирования подозреваемых, спустился по внешней лестнице и вышел к парковке, находившейся за зданием полицейского управления. Недалеко от служебного автомобиля он заметил молодого мужчину. Это был Накао из газеты «Тоё». Сики хотел вернуться, но было уже поздно.

— Господин старший следователь!

Накао, который очень гордился своими ногами легкоатлета, в мгновение ока очутился рядом с Сики и зашагал вместе с ним.

— Все-таки вы были здесь…

— Я только ненадолго зашел. Уже уезжаю. — Сики опять повернулся и направился к автомобилю.

— Какой ужас, не так ли?

— Да.

— Это действительно шок. Убить собственную жену!..

— Вы хорошо знали его?

— Нет. Но я как-то делал о нем репортаж. Он ведь написал учебник по чистописанию и раздавал его молодым полицейским.

— Да, и это очень помогло. Ведь если протокол написан с ошибками и некрасиво, подозреваемый будет презирать нас.

— Так что? Кадзи рассказал о том, что потом произошло?

— Не знаю.

— Похоже, он подал в учебный отдел объяснительную записку о неявке на работу в течение двух дней. Написал, что в первый день плохо себя чувствовал, а во второй — что у него были важные дела.

— Вот как!

В первый момент это показалось Сики неожиданным, но он тут же все понял. Если б Кадзи не предупредил о своем отсутствии, кто-нибудь из учебного отдела наверняка отправился бы к нему домой и заметил что-то странное.

Но новость о том, что Кадзи написал объяснительную, почему-то заставила задуматься о его двуличности, и у Сики стало тяжело на душе. Раз Кадзи не забыл об этом, можно предположить, что, по крайней мере, он не был настолько подавлен. Что же произошло потом? Что он делал, сообщив в отдел о «болезни» и «делах»? Приводил в порядок дом? Но в таком случае Кадзи должен честно рассказать об этом.

И все-таки он куда-то ездил. В Кабукитё?

Сики собрался было сесть в машину, но Накао взволнованно спросил:

— Господин старший следователь, а что там с маньяком?

Сики испуганно обернулся. Так вот за чем на самом деле охотился Накао! Безусловно, факт операции по захвату в квартире Такано Мицугу держался втайне от информационных агентств и средств массовой информации.

— Я не знаю.

— Это ваша любимая фраза?