Полусредний мир

Самую большую комнату в замке оракул превратил в музей Вована. Здесь были изваяния Вована — скульптуры в полный рост, барельефы, бюсты, головы Вована, портреты Вована маслом, углем и акварелью, сделанные из рыбьей чешуи и кабаньей шерсти, и даже составленные из ядовитых грибов и ягод. Здесь были изображения многочисленных подвигов Вована, выполненные лучшими художниками и скульпторами Полусреднего мира.

Нунстрадамус с упоением отдался новому занятию и постоянно обновлял экспозицию. Не довольствуясь скудным перечнем реальных подвигов Вована, он все время придумывал новые. Вот и сейчас он рассказывал разбойникам свеженькую, с пылу с жару байку о якобы имевшем место три года назад сражении Золотого Рыцаря Вована с горными троллями.

— …а потом наш господин лично поразил волшебным мечом три сотни троллей, а остальных рассеял Заклятьем Тысячи Магов…

Вован довольно улыбнулся. Ему льстил культ собственной личности. Он тихонько прикрыл дверь в комнату оракула и пошел дальше.

Следующую комнату занимал волшебник.

Волшебник также был доволен судьбой. Добрую половину комнаты занимала сделанная по его заказу огромная ванна, до краев наполненная первосортной майдерой. Большую часть времени Романчиш проводил в ванне, время от времени с удовольствием ныряя в майдеру на манер тюленя.

Увидев Вована, волшебник помахал ему из ванны рукой. При этом брызги майдеры разлетелись по всей комнате.

Вован хмыкнул и продолжил обход замка.

В обеденном зале на обитой красным бархатом стене висел волшебный меч Авальд.

Вован привел в исполнение давнишнюю мечту меча и справил ему золотые ножны с бриллиантовой окантовкой. В рукоять вправили сапфир величиной с куриное яйцо, который Вован собственноручно выковырял из герцогской короны, снятой с первоначального обладателя. Лезвие волшебного меча покрыли тремя слоями высокопробного золота и тщательно отполировали.

Меч был великолепен. Целый день он любовался собой в зеркале, занимавшем всю противоположную стену, а вечером его торжественно выносили к ужину. Церемония, придуманная самим мечом и постоянно им совершенствуемая, насчитывала уже более сотни различных ритуалов и требовала от двухсот до пятисот разбойников. После каждой церемонии меч устраивал разнос ее участникам, проявивших, по его мнению, недостаточно почтительности к его высокому статусу.

Вован, впрочем, относился к капризам меча снисходительно. Ежедневные театрализованные представления позволяли ему скрасить унылые разбойничьи вечера.

Эта троица — волшебник, оракул и меч — пользовались свалившимися на них благами совершенно незаслуженно: все они имели к триумфу Вована весьма поверхностное касательство. Единственная реальная участница событий, действительно помогавшая Вовану вознестись на атаманский престол, своей доли счастья так и не получила. Судьба кобылы, спасшей Вована, оказалась плачевной.

После воцарения в разбойничьем замке благодарный Вован распорядился назначить кобыле пожизненное содержание и кормить ее от пуза лучшими лошадиными деликатесами. Его распоряжение было неукоснительно исполнено, и в тот же вечер кобыла была приглашена к огромному корыту, доверху наполненному отборным свежим овсом.

Бедная кобыла, никогда в жизни не евшая досыта, а последние две недели попросту голодавшая, дорвавшись до корыта, в первый же вечер обожралась до колик и к утру околела.

Вован вдребезги поразбивал морды конюхам, но кобылу это, увы, не воскресило.

Опечаленный Вован устроил кобыле пышные похороны и установил на могиле мраморный памятник. Единственное, что его утешало, было то, что кобыла хотя бы перед смертью успела пожить по-человечески.

* * *

Итак, бизнес лекаря Галлеана попал в надежные руки. В разбойничьем деле Вован был настоящим профессионалом. Он наконец-то почувствовал себя в родной стихии.

Став предводителем разбойничьей шайки, Вован незамедлительно начал действовать. В отличие от Галлеана он не стал ограничиваться банальным лесным грабежом. Для Вована это было слишком мелко.

В течение года Вован провел в разбойничьей среде радикальные реформы. Беспорядочной жизни лесной вольницы был положен конец. Разбойники, руководимые Вованом, были объединены в бригады, причем каждой бригаде Вован отвел определенный участок работы — городской рынок, площадь у ратуши или городской сад, — и жесткий план добычи, за невыполнение которого Вован расправлялся с нерадивыми сотрудниками собственноручно и собственноножно.

Вован ввел среди разбойников специализацию — отныне и навеки каждый разбойник был определен к конкретной отрасли разбойничьего дела: воровству, разбою или грабежу — сообразно его наклонностям, вместо того, чтобы попеременно хвататься то за нож, то за кастет, то за отмычку. Из повысивших квалификацию разбойников Вован создал узкопрофильные бригады домушников, медвежатников, форточников, карманников и прочих специалистов.

Памятуя о собственном печальном опыте, он взял под покровительство всех игорных мошенников и теперь получал по полреала в день с каждой туррикулы.