Полусвет (СИ)

— Я помню далеко не все — многим и не нужно, чтобы я помнил хоть что-то. Война тогда только закончилась и я вновь пошел работать по профессии — психиатром. Молодой и амбициозный, я ввязывался во все самые интересные и смелые проекты, которые обсуждались только за закрытыми дверями. Однажды мне и попался на глаза проект по пробуждению спящей части нашего мозга для создания существа более совершенного, чем человек и вампир. Проект финансировался ужасно большой и по послевоенным временам самой престижной организацией, но по тем же причинам жутко секретной. Конечно, все это было под эгидой нашего правительства. Тогда говорили, что у немцев данный проект уже давно был успешно продвинут и мы смогли украсть какие-то их разработки. Из-за заслуг моих родителей и заслуги перед отечеством во времена войны, меня очень быстро приняли в исследовательскую группу. Мы наблюдали за тем, как добровольцы в разных группах принимали определенный объем препаратов и записывали изменения, но интересного ничего не происходило. Я даже успел расстроиться. А после они все начали умирать. Мы ничего не поняли, проект закрыли а нас всех отправили “по домам”. Но до дома никто из нас так и не доехал. Я не знаю не что со мной делали, ни как это произошло, но когда я очнулся — я уже был таким. Мои соседи стремительно сходили с ума, а я от скуки предложил попробовать взять их поведение под контроль. Так и закрутилось. Я вывел формулу, способную держать практически всех существ под контролем. Но, как и любая формула, она была не совершенна. Мне почистили память выборочно, оставив только необходимые уникальные для них знания и моменты, к которым они могут прибегнуть, и отпустили работать в клинику, периодически направляя мне особенных пациентов. С тобой было сложнее — то ли от постоянного внушения, то ли от чего, твой организм странно реагировал на препараты, что в итоги выливалось в алкоголизм и затяжную депрессию.

— Я была под внушением, — я устала потерла виски, — алкоголь был необходим, чтобы воздействовать на мою нервную систему, ослабляя ее и делая доступной для хоть и не сильного, но все же влияния.

— Самсон? — спросил Лео, а я кивнула, ковыряя пальцем лавочку, — Ну тогда я могу предположить, что он пытался помешать взять тебя под контроль точно так же, как этих погибших ребят.

— Подожди, — я тряхнула головой, глядя на спокойно дышащего Лео, — то есть с этими существами у меня не только практически идентичный состав крови, но и… — Практически одинаковая причина смерти. Вас создали одинаково, посадили под один замок, чтобы вовремя призвать. Я подозреваю, что ребят призвали и они вырвались из больницы по зову, под внушением, в один момент своим создателем. Тебя же никто призвать не смог, потому что твоего создателя давно нет.

— Что ты знаешь про Детей Самсона? — спросила я, глядя в глаза Лео с надеждой, но тот лишь покачал головой.

— К сожалению, Сим, я гораздо легче поддаюсь внушению. Я думаю, что некоторые вещи помню только благодаря тому, что часть тех вампиров, что чистили мою память, мертвы. Я только могу предполагать, что организацией заказчиком были эти самые Дети Самсона, но тогда совершенно не понятно, почему Самсон пытался им помешать.

Глава 33

— Получается, мы — не мертвые, — задумчиво пробормотала я, когда Леопольд, брякнув цепями, вытащил очередную картинку из стопки.

Большая непонятная клякса проплыла мимо моего сознания так и не затронув его. Тест Роршаха сейчас не казался мне здравой идеей, но в моем положении было бессмысленно спорить.

Роман Леонидович устало зевнул, откинув очередной том архивов общей психиатрии «Вампиризм: обзор с новыми наблюдениями» от тысяча девятьсот шестьдесят четвертого года. Сейчас все можно было с легкостью найти в интернете, но Роман Леонидович почему-то доверился бумаге, притащил с собой в поезд целую тяжеленную сумку исследований клинического вампиризма.

Он распотрошил свою сумку и сумку Леопольда в которой, как оказалось, было все про не мертвых пациентов и, обложившись бумагами, еще успевал параллельно обзванивать клиники и требовать результаты анализов вне очереди.

Оказалось, что некоторые реагенты оказались просто бесполезны и часть результатов получить было уже нереально.

Но в нем Вагнер точно не ошибся.

Роман Леонидович примчался на вокзал со скоростью, которой мог легко позавидовать любой вампир, как только нас задержали.

Оказалось, что за Леопольдом ним следили. Два незнакомых мне вампира подошли к нам на вокзале, стоило Леопольду подняться на ноги.

Пока я читала протянутое мне постановление о признании меня подданной царя, я очень ярко представляла себе довольное круглое лицо Захара Витальевича. И не только его. Я видела, как мерзкая улыбка заблестела на его лице, как психанул Шведов, узнав, что такая добыча ушла из его рук. И как завыла полковник Луговая.

Все это не вызвало во мне никаких эмоций — я чувствовала себя уставшей и опустошенной. Только и подумалось, что я была права. Мой последний день на свободе был действительно сегодня.