Полусвет. Страшный смешной роман

«Глеб, прости, форс-мажор,

оставь конверт на охране».

– Совести у Зойки нет, – возмутилась Маруся. – Хотела познакомить ее с Глебом, так тонко обставила, так эта дура пошла с Наумовым.

– Проверка сорвалась, – хихикнула Куки. – А вопрос так и остается: whо the f*ck…

– Не факап, а Провидение, – заявил Матвей. – Год назад я тоже хотел Глеба с Зоей познакомить, у нее на выставке. Тоже не вышло, мы бухать пошли.

Глава 16. Страсти по Берлину, или Второй кармический

«Кармический вопрос: кто из мужиков

купит девушке квартиру

_эмодзи_хохочущая_рожица».

«Кармический вопрос – это второй

паспорт», – ответила Маруся.

«Второй паспорт – это первый кармический!»

«А квартира – второй кармический,

назидательно_поднятый_палец»,

– возразил ей айфон, назвавшись

Корнелией.

Эта околесица родилась не на пустом месте, всё, как обычно, началось с Зоиного звонка, — у нее кошмар. Куки включила спикер, она опять куда-то рулила на своем SUV цвета #будтокотастошнило.

– Ох, я реально по краю прошла, – начала Зоя.

Миша пригласил ее на ланч, потом привез их с бэбиком домой, бэбик был уложен спать, они сидели за кофе. Тут звонок в дверь, Зоя смотрит на экран домофона: Саша! Без звонка приехал!

– Он звонит и звонит. Миша спрашивает, почему не открываю, и кто это такой настырный. Говорю: «Мужчина, с которым мы сейчас вместе…» Он опять, почему не открываю, и кого из двоих я стыжусь.

– А Саша что?

– Минут пять звонил, потом ушел. Я дрожу, коляску же всегда на лестнице оставляю, епть! Вышла – нет коляски, в спальне оказалась, все-таки бог меня хранит. И все это на глазах у Миши. Ну, ты понимаешь…

– Так вы переспали, что ли?

– А что такого? – Зоя даже удивилась. – Просто секс, ничего особенного.

– Так вы неодетые, что ли, были?

– Одетые мы были-и! Наумов вообще трахается, почти не раздеваясь, козёл! Сидели за столом, пили кофе, разговаривали…

– Тогда почему ты не открыла? Саша ведь знает, что Миша – отец, пришел ребенка навестить, тут уж точно ничего такого.

Нет и еще раз нет, Корнелия не хочет понимать! «Угу», – согласилась Куки. Миша мог выкинуть что угодно, просто назло. «Ага», – согласилась Куки. Саше встречаться с ним в принципе незачем! «Незачем», – согласилась Куки. А может, Саша ничего и не подумал, нет ее дома и нет? «Может», – снова согласилась Куки. А если все понял, и выжидает, тогда, как? «Тогда жопа», – сказала Куки.

– Я же могла его потерять!

– Сашу или Мишу? – спросила Куки.

– Очень смешно…

– Ой, все, Зой, не могу больше, доехала, – Куки отключилась.

Она прикатила на встречу с влиятельной дамой, которая бралась приструнить Клячина. У этой дамы в подругах ходила другая влиятельная дама, София, медийная прикремлевская прима, рулившая наемными перьями, коими апэшка наводнила телеграм, самый скандальный мессенджер, машина создания репутаций и их разрушения.

Один пишет в своем канале, другой репостит с комментом, третий подключается, будто случайно увидел, – хотя это командная слаженная работа. Репосты кочуют по каналам, плодятся интерпретации, новость становится viral и долго еще бродит сама по себе по инету. Что же касается конкретно Клячина, то, когда общественность подустанет обсуждать неплательщика алиментов и бандита, крадущего детей у матери, – первая влиятельная дама подъедет по дорожке, укатанной телегой, к его руководителям. А также к руководителям уже нефигуранта, а страны, что для фигуранта выйдет совсем не нарядно.

– Корнелия, вы правильно сделали, что обратились, – изрекла влиятельная дама. – Уму непостижимо, что творится в вотчине Собянина.

Маруся же, добравшись до Берлина, сидела за MacBook в саду, приходя в чувство после московского содома. Вечер, оранжевый шар солнца спускается к воде. Вокруг сосны, на земле иглы – полузабытые детские воспоминания. Где-то рядом закричал петух – умора, завести в Берлине петуха. Лето в деревне, неспешное, совсем русское, разве что комаров нет. В Вашингтоне их, правда, тоже нет, Жукова давно подозревала, что комары водятся только при социализме. Идиллию взорвал Мишин звонок.

– Это происходило в твоей квартире! Ты ей карт-бланш на блуд дала? – вопил он, не делая пауз. – Какой же сукой надо быть: одной рукой меня при себе держать, а другой – Байрама, который ей башляет!

– Чего? Кого? Какой Байрам? – прикинулась шлангом Маруся, уже все зная от Корнелии.

– А то не знаешь… Могла бы и меня поставить в известность, чтоб я дураком не выглядел. Ты еще, небось, собралась ей квартиру делать?

– Кому, Корнелии? – не удержалась Маруся.

– Байрам ей квартиру покупает, – вопил Миша, игнорируя троллинг. – Сумгаитская пейзанка захотела жить на Патриарших. И ведь вытрясет из него эту квартиру, потому меня от него и прячет!