Полутьма

Тихие шаги за моей спиной, и загоревшая рука прямо перед моим лицом. Чувствовать вампира так близко, стоять к нему спиной. Слышать, как трется о кожу его одежда. Человеческие инстинкты в такой момент сводили с ума, но я не двинулась с места, когда, касаясь грудью моей спины, майор подхватил чайник, сосредоточенно наливая кипяток в кружку. Полируя языком внутреннюю поверхность зубов, я наблюдала за ним, словно как за призраком давно забытого прошлого.

Слишком давно вампиры были для меня обыденностью.

Тем более красивые вампиры.

То, что я в принципе могла смотреть на него и получать какое-то мазохисткое эстетическое удовольствие, в очередной раз заставило сомневаться в своей адекватности. В конце концов, мне всегда нравились хищники. Да и не только мне. Змеи, акулы, крокодилы, кошачьи — все это с детства завораживало мой разум. Дядя частенько водил меня в зоопарк, потому что это было единственным местом, где я часами могла спокойно наблюдать. Он говорил, что мой отец был таким же. Любил опасность. Находил красоту там, где другие видели ужас.

Это его и убило.

Бровь вампира дернулась, когда футболка натянулась на напряженной руке от осторожного движения. Чайник был водружен на место, а я встала на шаг дальше. Что-то странное промелькнуло в голубых глазах, но тут же погасло. Возможно, удовлетворение хищника от того, что жертва боится. Хотя внутри что-то дергалось, когда я рассуждала про него так. Осторожно пододвинул ко мне кружку, вампир вновь занял свое место у стены.

— Самое большое — три дня, — отчеканил вампир, разглядывая проступившую на обоях в углах плесень, — нам бы дом с тобой поправить, как считаешь?

— Кто из нас выживет — тот и поправит, — сжимая кружку двумя руками, я уселась на колени, разворачивая планшет и фотографии к себе, — ты можешь сосредоточится на деле?

— Люди часто болтают о всякой ерунде во время дел, — усмехнулся вампир, дыханием задевая мои волосы.

На этот раз я не вздрогнула, наблюдая боковым зрением, как единым плавным движением майор опускается на пол рядом,

— Не когда перед ними три разорванных трупа, — сделав глоток кофе, я вновь задумчиво уставилась на карту, — и мы договорились, что ты не притворяешься человеком.

— Я сказал то, что хотел, schatz.

Выпрямив спину, удобнее устроилась на пятках, положив голову на бок. Закрыв глаза, медленно и очень глубоко вдохнула, пытаясь ощутить кислород каждой клеточкой тела. Пропуская его через себя. Направляя поток воздуха не внутрь, словно насквозь. Очистить сознание. Убрать все лишнее.

Только хищник может поймать хищника.

Еще один вдох дался легче, а по телу приятными иголочками заскользило тепло. Медленно, начиная от макушки, словно ласковые беглые прикосновения, спускаясь вниз, по шее и рукам, обхватывая грудь, к талии.

Где ледяной волной боли тут же прорезался шрам.

Распахнув глаза, я судорожно вздохнула, сжимая пальцами горло. Хватая воздух ртом, от злости ударила кулаком пол. Костяшки тут же неблагодарно заныли, напоминая, что могут еще послужить верой и правдой, если с ними хорошо обращаться. Поджав губы, постаралась вновь вдохнуть медленно, но одышка тут же сорвалась на выдохе.

Широко распахнутые залитые кровью глаза напарника майора смотрели на меня с фотографии разочарованно.

Хищник.

Закусив внутреннюю поверхность губы, я поморщилась, глядя на мертвый укоризненный взгляд с глянцевой поверхности. Да, и это я упрекаю вампира в его гордости? С силой сжав ресницы, я чувствую, как веки печет. Ничего. Мы напарники и мир не сгорит от его помощи прямо сейчас.

Наверное.

— Что. Ты. Видишь? — очень медленно сказала я, поднимаясь на ноги и делая шаг за спину сидящего на коленях вампира.

— То же, что и ты, — запрокинув голову, ответил майор.

Повинуясь порыву, быстро толкнула пальцами его макушку, заставляя вновь смотреть на фото. Сердце зашлось в ритме танго, оглушая и не оставляя места для посторонних мыслей. Вытесняя страх. Надавив пальцами сильнее, я наклонилась ближе к уху вампира.

— Нет, майор, — жестко прошипела я, — ты — убийца. Чертов мясник, понимаешь? И здесь ты видишь нечто особенное, — голова под пальцами дернулась, но он не убрал ее совсем, — что-то очень вкусное и знакомое. Оно зовет тебя и говорит что-то. Тебе.

— Schatz, — плечи под моим взглядом одеревенели, но остановиться сейчас было нельзя, — жаль тебя разочаровывать, но я уже давно. Не. Убийца, — смешок, — не такой, как этот, во всяком случае.

Разочарованно толкаю пальцы вперед делая шаг в сторону.

— Это — жертвы, — очень громко говорю я, наблюдая, как нос вампира судорожно дергается, — они воняют кровью. Нужной тебе кровью, вампир, — наклоняюсь вперед снова, не спуская взгляда с его лица, — твоя сущность, она просит. Нет, она умоляет ощутить эту прекрасную теплую кровь на губах. Прикоснуться. Пить, пока не опьянеешь от силы.

Голова майора дергается в бок, — а ноздри судорожно расширяются.

Есть.

Удача адреналином разносится по крови.

— Говори что видишь! — практически приказываю я.