Полутьма (СИ)

– Мартинас – рожденный, – продолжая возиться с моим пуховиком сказал вампир, а я вздрогнула, – как Самсон.

– Ты серьезно?! – голос тут же перешел на крик, но я даже не заметила, вцепившись в волосы вампира. – И ты молчал об этом? Какое у Мартинаса алиби?

Резкое движение, звук рвущейся ткани, и мне в лицо летит пух. Так я и сама могла. Но почему-то сейчас воздух вокруг испарился и я не могу произнести лишнего слова. Лишь наблюдаю, как белый пух летает по комнате, словно разорвали подушку. А ведь не обманули, хорошая куртка. Обычно перьев натолкают, а тут нет.

– Сим, – я дергаюсь, когда ладонь вампира оказывается на моей щеке, фиксируя голову и не давая отвернуться, – это не он.

– По-моему, ты слишком веришь людям, – шиплю, а на лице вампира расползается усмешка.

– Людям – никогда.

От этих слов я дергаюсь, как от удара. Вампир хмурится, отчего на его лбу тут же появляются складки, а я каким-то чудом выбираюсь из испорченного пуховика. Но, дернувшись вперед, тут же оказываюсь в плотном кольце его рук. Та сила, что так пугала от Мартинаса, обволакивает, а я чувствую, как из глаз тут же вытекают слезы. Сумасшествие. Нельзя было переступать границы, не с ним.

– Schatz, ты – другое, – хрипит он, обдавая мою макушку дыханием, а я сильнее отталкиваюсь, пытаясь вырваться, – прекрати.

– Я не стану вампиром, – скриплю я, бесполезно упираясь в каменную грудь, – никогда, слышишь меня?

– Почему? – очередной удар отбирает голос, оставляя меня хватать ртом воздух. – Нет, я не прошу, Сим. Просто объясни. Неужели лучше смерть?

– Да, – рычу я, глядя в голубые озера, – для меня так.

– Из-за родителей, так? – морщится он, а глаза становятся темнее. – Но ты же решила быть со мной, почему быть вампиром для тебя неприемлемо?

– Я очень сильно ошиблась, когда влюбилась в тебя, – выдавила я, выскользнув из болезненных объятий.

Ведь это был не первый наш подобный разговор. Захлопнув дверь в свою комнату, упала лицом в подушку, крепко обхватив ту руками. Всегда так. Стоило сдвинуться с места, и тут же врезались в огромную стену между нами. Он никогда не сможет понять меня, а я его. Как бы мы ни старались. Да, я верю, что он тоже прикладывает усилия. Вижу это. Пытается, оставаясь вампиром, действовать по-другому. Но ничего не получается.

Мартинас рожденный. Он не рассказал мне. Это все, что имело сейчас значение. Остальное – лирика. Никогда вампир не поставит человека в приоритетах выше своего. Цель – средство. А я навсегда для всех них второе. Когда я свернула не туда? Когда вампиры вдруг перестали быть чем-то отвратительным и стали привлекать меня? Правду говорят, что от ненависти до любви? Вцепилась зубами в наволочку вместе с тихим скрипом двери. Прохладные руки тут же обхватили мои плечи, а у меня не осталось сил сопротивляться.

– Мне плевать на все, – прохрипел вампир, прижимая меня к себе, – я расскажу тебе что угодно. Хочешь – от момента рождения, что вспомню. Просто выкинь то дерьмо, что сейчас крутится в твоих мыслях.

– Почему, – я и не заметила, что уже цепляюсь за его плечи, словно через секунду он растворится, – ты не можешь этого чувствовать.

– Да, – ощущаю его пальцы в волосах, прижимаясь сильнее, – но разве не могу по-другому?

Время исчезает. Я просто сижу на коленях вампира, обхватив руками его шею, словно через секунду он растворится. Он что-то говорит, а я позволяю сознанию скользить где-то на грани со сном. Разве можно было подумать несколько лет назад, что гораздо спокойнее мне будет с хищником, чем одной? Короткий поцелуй касается волос, а я прижимаюсь крепче, чтобы удержаться, когда вампир опускает нас на кровать. Под тихий спокойный голос и осторожные поглаживания вдруг кажется, что дядя прав и пора все это бросать. Ведь мы же смогли бы попробовать? Тихо, где-то подальше от людей, вдвоем без всего остального ира.

Мы могли попытаться жить.

– Знаешь, – я не узнаю своего голоса, когда смотрю на расслабленно лежащего на моей подушке вампира, – в чем-то я похожа на вас. У меня тоже нет праздников уже много лет.

Он слишком пристально смотрит на меня, а я теряюсь. Кажется, зря это вырвалось. От прикосновения пальцев к щеке вздрагиваю, но тут же прижимаюсь сильнее, выпрашивая ласку. Вампир улыбается, а сердце вдруг подпрыгивает, выписывая круги в груди.

– Давай устроим, – холодное дыхание касается губ, а я тут же прикрываю глаза, мигом забывая про Мартинаса, – что там у нас по расписанию?

– Новый год, – шепчу я, тут же приоткрывая губы и подаваясь навстречу.

31.12.2016

– Точно все хорошо, – в очередной раз выдыхаю в трубку, закатив глаза, – просто у меня другие планы.

Запах гари подсказывает, что я все-таки что-то напортачила. Облизав пальцы, полностью покрытые майонезом, я хватаюсь за полотенце, прижимая трубку плечом. Вампиры едят ради удовольствия, а не чтобы отравиться. Мамины рецепты, которые та любовно записывала в тетрадку, выделяя фломастерами, что напитаны папиным одеколоном, явно не предполагали такого кощунственного исполнения.