Читаем Полутораглазый стрелец полностью

Изволь теперь готовиться серьезно

Явиться в Лувр с повинной головой.

Не вздумай только музой нарядиться:

Едва ль одобрят там такой простой убор;

Там любят блеск, все, что ласкает взор:

Могла ты раньше в этом убедиться.

Гораздо лучше, посещая двор,

Хоть бы на час один в маркиза превратиться.

А чтоб маркизом быть и слыть,

Учись на видных всем примерах,

Не вздумай в платье и в манерах

Ты что-нибудь серьезное забыть:

На шляпу наложи ты перьев с три десятка,

Надень ее на завитой парик,

Смотри, чтоб брыжжи были в крупных складках

И чтоб камзол отнюдь не был велик;


133


А главное - широкой лентой сзади

Свой плащ ты подстегни - так принято у всех

Маркизов-модников в наряде,

А модный тон сулит тебе успех.

И вот в таком блистательном параде

Ступай через гвардейский зал,

Причесывай парик то спереди, то сзади,

Осматривай толпу средь говора похвал.

И лишь заметишь ты знакомые фигуры, -

Погромче называй, с приветом, имена:

Ведь в этой фамильярности видна

Всегда черта породистой натуры.

Тихонько поскреби у двери гребешком,

Дойдя до королевского покоя;

А ежели дойти за теснотою

Не сразу удалось, - взберись-ка петушком

На что-нибудь, чтоб только показаться,

Иль шляпу подними повыше и скорей

Кричи - да громче, нечего стесняться! -

«Маркиз такой-то ждет! Живей, камер-лакей!»

Затем в толпу скорее замешайся,

Локтями напролом без жалости толкайся,

Чтоб только к двери ближе подступить;

А ежели лакей, сей страж неумолимый,

Тебя не пожелает пропустить, -

Стой твердо на своем, не уступай ни пяди:

Ведь для кого-нибудь придется отворить, -

Так ты проскочишь сзади…

А как проскочишь, - не зевай:

Старайся подойти поближе;

Пускай тебя бранят, толкают, - не плошай!

Получше стань да поклонись пониже,

Навстречу королю продвинувшись вперед.

Наверно, государь, как только подойдет,

Узнать тебя не затруднится;

Тогда не медля, в тот же миг

С приветствием к нему должна ты обратиться.

Конечно, можешь ты и развязать язык,

С восторгом говоря о милостях нежданных

И незаслуженных, столь щедро излиянных

На недостойную тебя

Его всеблагостной державною десницей,

О том, что, благодетеля любя,

Намерена ты впредь без устали трудиться,


134


Что мысли все твои и весь душевный жар

Стремятся лишь к тому, чтоб стать ему приятной.

Ты можешь обещать и труд невероятный:

На это музам дан неистощимый дар,

И все они болтать большие мастерицы,

Переплетая лесть, хвалы и небылицы.

Но, друг мой, короли не любят длинных слов;

А наш король всегда настолько занят делом,

Что некогда ему, средь царственных трудов,

Выслушивать, что ты в усердье скажешь смелом.

И лестью ты его ничуть не соблазнишь:

Как только ты начнешь о милостях рацею,

Он сразу все поймет, и, коль ты замолчишь,

Он наградит тебя улыбкою своею -

Улыбкой той, что так чарует все сердца,

И мимо он пройдет, и вся твоя затея

Достигнет цели и конца.

145. СОНЕТ ГОСПОДИНУ ЛАМОТУ ЛЕ ВАЙЕ ПО ПОВОДУ СМЕРТИ ЕГО СЫНА

Плачь, Ле Вайе! Рыдай открыто, без стыда:

Разумна скорбь твоя, хотя и безгранична.

Теряя то, что ты утратил, навсегда,

Поверь, и Мудрости самой рыдать прилично.

Напрасно мы себя насилуем, когда

Хотим взирать на смерть любимых безразлично:

Нет, как бы ни была у нас душа тверда,

Такая холодность для смертных необычна!

Конечно, сына ты рыданьями никак

Не возвратишь, его похитил вечный мрак,

Но горе оттого не менее ужасно!

Он каждым за свои достоинства был чтим,

Он светлым обладал умом, душой прекрасной, -

Как воли тут не дать тебе слезам твоим!


135


Вы видите, сударь, что я весьма удалился от пути, которым обычно следуют в подобных случаях, и что сонет, который я вам посылаю, менее всего утешение; но я решил, что по отношению к вам надлежит поступить именно так и что оправдать слезы философа и дать волю его страданию - значит утешить его. Если я не нашел достаточно сильных доводов, чтобы защитить Ваше чувство от суровых наставлений философии и заставить вас плакать без стеснения, то видеть в этом надо недостаток красноречия у человека, который не имеет сил убедить в том, чему сам так хорошо умеет следовать.

Мольер

146. ЧЕТВЕРОСТИШИЯ,

ПОМЕЩЕННЫЕ ПОД ЭСТАМПОМ ЛЕДУАЙЕНА ПО РИСУНКУ Ф. ШОВО, ИЗОБРАЖАЮЩИМ БРАТСТВО НЕВОЛЬНИЧЕСТВА ВО ИМЯ БОГОМАТЕРИ МИЛОСЕРДИЯ, ОСНОВАННОЕ ПРИ ХРАМЕ ОРДЕНА МИЛОСЕРДИЯ ПАПОЙ АЛЕКСАНДРОМ VII В 1665 г.

Разбейте рабские позорные оковы,

В которых держит вас общение с грехом,

И будьте к славному служению готовы

Владычице небес, зовущей вас в свой дом.

Одно господству чувств вас предает беспечно,

Другое учит вас желания смирять;

Одно влечет вас в ад, другое - к славе вечной.

Ужели, смертные, здесь можно выбирать?

147. БУРИМЕ

НА ЗАДАННУЮ ТЕМУ О ХОРОШЕМ ТОНЕ

Навряд ли кто меня заставит даже… палкой

С лягушкой сочетать… коричное вино!

Заране данных рифм я не люблю… давно

И предпочту скорей всю жизнь сидеть за… прялкой.


136


Мне слава светская всегда казалась… жалкой.

И слов набор внушал уныние… одно.

Зачем мне под Кутра погибнуть не… дано,

Чтоб дружбы мой сонет вовек не свел со… свалкой.

Пусть лучше ест меня, как медленная… рука,

Озлобленный на всех, придирчивый… ханжа,

Чем стать мне автором подобного… сонета!

Я это говорю вам звонко, как… щегол.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Европейские поэты Возрождения
Европейские поэты Возрождения

В тридцать второй том первой серии вошли избранные поэтические произведения наиболее значимых поэтов эпохи Возрождения разных стран Европы.Вступительная статья Р. Самарина.Составление Е. Солоновича, А. Романенко, Л. Гинзбурга, Р. Самарина, В. Левика, О. Россиянова, Б. Стахеева, Е. Витковского, Инны Тыняновой.Примечания: В. Глезер — Италия (3-96), А. Романенко — Долмация (97-144), Ю. Гинсбург — Германия (145–161), А. Михайлов — Франция (162–270), О. Россиянов — Венгрия (271–273), Б. Стахеев — Польша (274–285), А. Орлов — Голландия (286–306), Ал. Сергеев — Дания (307–313), И. Одоховская — Англия (314–388), Ирландия (389–396), А. Грибанов — Испания (397–469), Н. Котрелев — Португалия (470–509).

Алигьери Данте , Бонарроти Микеланджело , Лоренцо Медичи , Маттео Боярдо , Николо Макиавелли

Поэзия / Европейская старинная литература / Древние книги
«Может, я не доживу…»
«Может, я не доживу…»

Имя Геннадия Шпаликова, поэта, сценариста, неразрывно связано с «оттепелью», тем недолгим, но удивительно свежим дыханием свободы, которая так по-разному отозвалась в искусстве поколения шестидесятников. Стихи он писал всю жизнь, они входили в его сценарии, становились песнями. «Пароход белый-беленький» и песни из кинофильма «Я шагаю по Москве» распевала вся страна. В 1966 году Шпаликов по собственному сценарию снял фильм «Долгая счастливая жизнь», который получил Гран-при на Международном фестивале авторского кино в Бергамо, но в СССР остался незамеченным, как и многие его кинематографические работы. Ни долгой, ни счастливой жизни у Геннадия Шпаликова не получилось, но лучи «нежной безнадежности» и того удивительного ощущения счастья простых вещей по-прежнему светят нам в созданных им текстах.

Геннадий Федорович Шпаликов

Поэзия / Cтихи, поэзия / Стихи и поэзия