Полутораглазый стрелец

Приходит смерть, проходит злоба.
Таких не знали мы светил.
Спокойно он внимал из гроба
Тому, как мир о нем судил.

Мир говорил: «Была готова
Победа до любой черты
Идти за ним. Вождя такого,
История, не знала ты!

Почиет в славе, под травою,
Свершитель дерзостных чудес,
Уже при жизни взявший с бою
Ступени первые небес!

Он высылал, в пылу жестоком
Беря Мадрид, беря Москву,
Свои мечты бороться с роком
И воплощал их наяву.

Влюбленный в бранную тревогу,
Сей венценосный рефаим
Навязывал свой замысл богу,
Но бог не соглашался с ним.

Он шел вперед необоримо
И, облечен в свою зарю,
Окинув оком стены Рима,
Он мыслил: «Я теперь царю!»

Да, он хотел своею волей,
Священник, царь, маяк, вулкан,
Создать из Лувра Капитолий
И из Сен-Клу свой Ватикан.

Сей Цезарь так бы рек Помпею:
— Будь мне помощник, и гордись! —
И целый мир следил за нею,
За шпагою, пронзавшей высь.

Он шел, куда его надменно
Мечты безумные влекли,
И ждал, что перед ним колена
Склонят народы всей земли.

Мечтал свести зенит с надиром,
Все на земле преобразить,
Распространить Париж над миром,
Весь мир в Париже заключить.

Подобно Киру в Вавилоне,
Желал он под своей рукой
Все власти слить в едином троне,
В один народ — весь род людской.

И, идя к цели неуклонно,
Достичь такого торжества,
Чтоб имени Наполеона
Завидовал Иегова».

163. НАРОДУ

Тебе подобен он: ужасен и спокоен,
С тобою он один соперничать достоин.
Он — весь движение, он мощен и широк.
Его смиряет луч и будит ветерок.
Порой — гармония, он — хриплый крик порою.
В нем спят чудовища под синей глубиною,
В нем набухает смерч, в нем бездн безвестный ад,
Откуда смельчаки уж не придут назад.
Колоссы прядают в его простор свирепый:
Как ты — тиран, корабль он превращает в щепы.
Как разум над тобой, маяк над ним горит.
Кто знает, почему он нежит, он громит?
Волна, где, чудится, гремят о латы латы,
Бросает в недра тьмы ужасные раскаты.
Сей вал тебе сродни, людской водоворот:
Сегодня заревев, он завтра всех пожрет.
Как меч, его волна остра. Прекрасной дщери,
Он вечный гимн поет рожденной им Венере.
В свой непомерный круг он властно заключил,
Подобно зеркалу, весь хоровод светил.
В нем — сила грубая, и прелесть в нем живая.
Он с корнем рвет скалу, былинку сберегая.
К вершинам снежных гор он мечет пену вод,
Но только он, как ты, не замедляет ход,
И, на пустынный брег ступивши молчаливо,
Мы взор вперяем вдаль и верим в час прилива.

164. СОПОСТАВЛЕНИЕ