Полуварвар

Дальше так мои дни и потянулись в ближайший месяц. С утра я поднимался ни свет не заря и после лёгкого завтрака шёл с братом на тренировочную площадку, где мы раз за разом сходились в поединках, как правило заканчивая только к обеду. Побеждал в основном Тормод, мне удавалось вырвать победу, дай боги, в одном случае из десяти. Поев и передохнув, мы шли в кузню. На второй день я занялся там заточкой лезвия рогатины, но тут же столкнулся с тем, что минусы часто являются продолжением плюсов. Поверхность закалённого металла стала чрезвычайно твёрдой, такая отлично держит заточку и её почти ничем не выщербить, но при этом поддавалась точильному камню она почти что никак. Пока заточил режущие кромки с остриём и отполировал плоские щёки в центре лезвия, сделав те идеально гладкими, семь потов сошло. А потом пришлось пролить ещё столько же, когда нанёс на отполированные места колдовские узоры. Затем настало время отковать топор, с которым эпопея в итоге повторилась. А потом всё тоже самое пришлось сделать с боевым ножом. Хорошо хоть всё моё оружие делалось максимально простым и функциональным, будь какие-то хитрые изыски, наверно вообще б с ума сошёл. Разобравшись с металлом, я принялся сначала за обух топора, а после него за рукоять и гарду короткого клинка. Тут всё было попроще, однако разобравшись с этим, я вновь взялся за древко боевого посоха.

Работы по приданию ему конечной формы было немного, чай уже долго потихонечку строгал хрустальную берёзу. Но потом началась эпопея с медленным и скрупулёзным вырезанием узорных выемок, в которые в конце должна будет лечь проволока из мифрилистой стали. Хорошо, что все расчёты были давно нами с Гринольвом закончены и даже опробованы на небольших цилиндрических заготовках из более простых материалов. Но тут я всё таки хотел сделать себе долговечный инструмент вирдмана, а потому магической энергии предстояло идти не по податливому дереву, а по устойчивому к любым нагрузкам металлу. Кто ж спорит, чистый мифрил или тем паче адамантий был бы лучше, но где их взять скромному попаденцу? Не валятся на меня сундуки с сокровищами и рояли из кустов не выпрыгивают. Но и так получиться должно было неплохо, к тому же само дерево посоха было мной несколько раз замочено в различных травяных сборах, а затем бережно высушено. Я не собирался пренебрегать ни единым шансом сделать свой основной рабочий инструмент лучше и надёжнее, а потому использовал всё, чему меня научил Гринольв.

И подготовка к судьбоносному дню наконец закончилась. Утром вместо тренировки я пришёл в кузню в сопровождении наставника, отца и брата. Мне было весьма волнительно. Конечно по всем расчётом всё должно было получиться, но гладко было на бумаге, да забыли про овраги. Однако в обозримом будущем подготовиться лучше всё равно бы не вышло. Роли были заранее распределены, так что без заминок был разожжён горн, где уголь был сдобрен стружкой хрустальной берёзы, после чего стали раздуваться меха которые сегодня стали качать не триелы, а отец с братом. Я поставил на наковальню несколько зелий, обостряющих концентрацию, снимающих усталость и восполняющих потерю маны, сваренных под руководством Бруни. Не самые сильные составы, но молодому вирдману в самый раз. А то ведь и такие забористые вещи бывают, что разорвут меня куски, как капля никотина хомячка. Хмыкнув и очистив разум, я шёпотом проговорил, глядя в горн:

— Ну, быстрее начну, быстрее кончу.

Мои руки стали плавно подавать к пышущим жаром углям проволоку. Та раскалилась до долгожданного ярко оранжевого цвета и я начал извлекать её телекинезом, плотно укладывая в пазы на посохе. Начала формироваться первая ритуальная схема а по кузнице разошёлся запах закоптившегося дерева. Но я не собирался отвлекаться ни на него, ни на что либо ещё, пока податливый и мягкий от жара металл ложился на предназначенные места и магией вдавливался в посох заподлицо, принимая чёткую форму со всеми изгибами и углами в нужных точках. Создание первого узора заняло немало времени, но я перенёс его пожалуй даже лучше, чем ожидал, а потому без использования зелий принялся за вторую ритуальную схему. А вот перед третьей пришлось хлебнуть алхимической жидкости, чтобы сохранять прежнюю концентрацию разума, не упуская ни малейших деталей.

С каждым часом работать становилось всё труднее. Мои мозги всё таки не были приспособлены для подобных испытаний ювелирной работой телекинезом. Но я упрямо продолжал подавать руками проволоку в горн и принимать её же телекинезом в раскалённом виде, укладывая в заранее прорезанные пазы и с силой вдавливая в дерево. На предпоследней ритуальной схеме из носа у меня пошла кровь от перенапряжения, но в первую очередь меня волновало только то, чтоб она не капнула на раскалённый метал, резко охлаждая его и вынуждая прекратить работу. К счастью ничего такого не случилось, а руку Гринольва с какой-то тряпкой у своего лица я воспринял как-то фоном.