Полувзвод б/б

Дни и недели шли, и его самочувствие становилось только хуже. Наступать на ноющую ногу становилось всё тяжелее и невыносимее. Скрывать хромоту от командиров тоже уже стало непросто. Знакомая сестричка из медсанбата дала Егору какое-то обезболивающее средство, но оно почти не помогало. Точнее сказать, немного снимало боль сначала, а потом и вовсе стало бесполезным.

Как-то во время построения части для награждения бойцов Егора вызвали из строя, чтобы вручить ему орден Отечественной войны первой степени, в дополнение к уже имеющемуся у него ордену второй степени.

Награда была заслуженной и выстраданной. Получил её гвардии капитан Фролов за взятие языка, за которым охотился во вражеском тылу три дня.

Сложность заключалась в том, что обычный окопный солдат вермахта не подходил на эту роль. Нужен был пленный специфический, из сапёрных частей и желательно офицер.

Немцы установили мины на обходных полях и засекретили места их расположения. Знали об этих заминированных участках фланга только высшие командиры и те сапёрные части, которые сами это исполнили. В какой-то момент процесс установки мин был замечен с воздуха нашим самолётом-разведчиком, но подробности его были не ясны и, конечно, требовали взятия языка.

Вот и пришлось капитану Фролову с отрядом других разведчиков перемещаться ночами по фашистским тылам, хоронясь по лесам в дневное время. Они искали расположение сапёрной части фрицев.

В то время больное колено ещё не особенно мучило Егора, и он справился с задачей, хоть для этого пришлось несколько раз вступать в короткие бои и уходить от гитлеровцев, преследовавших их отряд по пятам.

Живёхонький и почти невредимый обер-лейтенант немецкой сапёрной роты был доставлен через линию фронта и передан в руки командования.

И вот примерно через месяц после этого рейда по вражеским тылам командир дивизии полковник Саблин, держа в руке отрытую коробку с орденом, вызвал Егора из строя.

Гвардии капитан Фролов вышел к нему строевым шагом, который давался уже очень нелегко. Как ни старался Егор скрыть боль от окружающих, опытный боевой полковник заметил это. Он сам подошёл к Фролову после построения и поначалу задал всего один вопрос:

– Ранен?

– Никак нет, товарищ полковник!

– Что же тогда с ногой, капитан?

– Повредил где-то. Ударился коленом. Ничего страшного. Скоро пройдёт.

Егор отвечал искренне, поскольку и сам верил в это, считая, что нога скоро восстановится.

Полковник, оказавшийся прозорливым человеком, покачал тогда головой и сказал на прощание:

– Ты бы, капитан, врачам в медсанбате показался. Мы ведь на фронте привыкли ко всяким ранениям. А на свете существует ещё великое множество других болячек, отравляющих жизнь.

Это был не приказ, а совет старшего товарища, который гвардии капитан Фролов проигнорировал, будучи уверенным в несерьёзности проблемы с коленом.

Справляться с болью в первое время ему помог случай. В одном из очередных походов на ту сторону капитан Фролов вместе со своим взводом разведчиков натолкнулся на штаб немецкой полевой жандармерии. Он оказался размещённым в отдельно стоящей избе на окраине деревни. Или, скорее, того, что осталось от этой деревни, поскольку все ближайшие хаты сгорели дотла.

До линии фронта было довольно далеко, и находящиеся в штабе сонные и мордастые фашисты не ожидали нападения. Часового сняли ножом тихо, и сам бой был коротким. Жандармов забросали ручными гранатами прямо в избе и незаметно скрылись в лесу, куда каратели не совались, опасаясь партизан.

Но перед отходом отряд успел обыскать всё то, что осталось от штаба. В металлическом ящике тёмно-зелёного цвета с чёрным фашистским орлом на крышке капитан Фролов обнаружил папку с документами на немецком языке и пару коробок с таблетками. На упаковках значилась надпись Pervitin.

Разведчики слышали об этих немецких чудо-таблетках. Им рассказывали о них пленные эсэсовцы. Наши бойцы поначалу не слишком верили в эти россказни, но со временем убедились в их правдивости. Им пришлось повстречаться в бою с совершенно бесстрашными с виду и не чувствовавшими боли фашистами, которые, как оказалось, принимали первитин.

Капитан Фролов, уходя из разгромленного штаба, прихватил вместе с документами и эти коробки с немецким средством. Оно на самом деле прекрасно снимало боль, особенно в первое время. Эти чудо-таблетки позволяли не думать о беспокоящем колене, придавали сил и приносили хорошее настроение.

Со временем, правда, Егор стал чувствовать раздражительность и даже некоторую злость. Ему стало требоваться всё большее количество таблеток, чтобы унять тупую, ноющую боль в ноге, которая всё никак не проходила. Откуда ему было знать, что первитин был настоящим наркотическим средством – метамфетамином, и немецкие фармацевты разработали его специально для вермахта!

Егор не догадывался об этом и какое-то время протянул на чудо-таблетках, умудряясь скрывать от отцов-командиров свои проблемы с коленом. Но всё-таки наступил момент, когда разом открылась жестокая правда.