Полузабытая легенда

Я пребывала в растерянности. Пусть на мои плечи с юных лет и легли заботы о родителях, но я полагала себя абсолютно неприспособленной к самостоятельной жизни. И я никогда не покидала столицу. Но Лита, не утратившая в тяжелую минуту способность быстро соображать, мигом составила план побега.

— Уйдешь из города, как только рассветет. Если встретятся попутчики — говори, что осталась сиротой и добираешься к тетке, меньше расспросов о семье будет. Плохо вот, что папаша твой деньги забрал, ну да ладно, есть у меня кое-какие сбережения, отдам их тебе.

— Не стоит, — тихо возразила я.

— Стоит! — сверкнула глазами подруга. — И не смей со мной спорить! Да, вот еще: те безделушки, что надарил тебе Карл, не помешало бы забрать, авось что из них и продать сумеешь. И самое важное: надо изменить тебе внешность!

Я ахнула.

— Это еще зачем?

— Чтобы тебя тяжелее было опознать, — снисходительно пояснила подруга. — Храмовники через три дня кинуться тебя искать. Повезло еще, что родители твои, скорее всего, не станут бить тревогу, обнаружив, что ты пропала. Да и вряд ли заметят твое исчезновение до завтрашнего вечера, покуда не проголодаются и не удивятся отсутствию ужина. А вот когда ты не появишься в храме, твои описания — хорошо еще, если не портреты — точно уж облетят всю страну. Лучше всего, конечно же, было бы тебе переодеться в парня, да только тебя вмиг раскусят. Потому мы выкрасим тебе волосы. Можно в рыжий — луковой шелухой, а можно и в темный — ореховой настойкой. В темный, наверное, даже лучше, он меньше внимания привлекает. Опять же, старше казаться будешь.

И Лита засуетилась, разыскивая необходимое для покраски. Я же тем временем вернулась домой, дабы собрать вещи. Матушка, все еще сотрясающаяся в рыданиях, не обратила на меня ни малейшего внимания. Вот мать Литы, некстати вернувшаяся домой как раз когда мы смывали с моих волос краску, выслушала мою историю с сочувствием. Более того, она напекла мне в дорогу пирожков и дала несколько золотых.

— Уж чем богаты, — вздохнула она. — Береги себя, девочка.

Лита сунула в узел с моими платьями еще и оставшиеся от бывшего храмовника книги.

— Вдруг прочтешь в них чего нужного, — пояснила она.

Рано утром мы с подругой распрощались у городских ворот. Из глаз у обеих текли слезы, которые мы даже не посчитали нужным вытирать.

— Быть может, мы еще встретимся, — прошептала Лита, обнимая меня в последний раз.

— Волею богов, — ответила я, хотя надежда на эту встречу была, прямо сказать, совсем невелика.

И пусть я ни разу не обернулась, выйдя за ворота, я знала, что Лита смотрит мне вслед и беззвучно шепчет молитвы одними губами. Меня же ждала неизвестность, страшащая порой не меньше, нежели плачевная судьба, уготованная Прорицательницам в храме…

Глава 7

Огонь, весело плясавший в центре пещеры, едва рассеивал полумрак в том углу, где мы устроились. Спящий рядом со мной Келебран внезапно приподнялся на локтях. Переход от сна к бодрствованию произошел столь мгновенно, что я только и могла, что в который раз подивиться необычности нашего с Диего попутчика — было в его реакциях и действиях нечто невиданное мною ранее.

— Смеркается, — произнес блондин. — Диего, просыпайся. Риона, вы так и не уснули?

И он укоризненно покачал головой. Я бросила взгляд на вход в пещеру. Сквозь узкую длинную щель невозможно было разобрать, что именно происходит снаружи, как, впрочем, и определить время суток, но я уже привычно поверила Келебрану. Раз он сказал, что наступают сумерки, значит, так оно и есть. Диего был прав, говоря о том, что чутье ни разу не подводило его друга.

— Уже? — спросил королевский кузен, открывая глаза и потягиваясь. — Жаль, я так чудно спал. Перекусим?

Я полагала, что в ожидании неведомой опасности кусок не полезет мне в горло, однако же, как вскоре выяснилось, заблуждалась. Мы допили остатки медовухи из фляги дел Арьянте, закусывая ее холодными пирогами. Потом Келебран бросил в мою сторону скептический взгляд, на мгновение задумался о чем-то, слегка поморщился и отвязал от пояса незамеченную мною ранее небольшую плоскую фляжку из черненого серебра.

— Один глоток, Риона, — предупредил он, протягивая ее мне. — Не больше.

Я послушно глотнула неведомый напиток. Даже знаменитая горная слеза не обжигала так внутренности и не согревала кровь, как это не пробованное мной доселе питье. Мгновенно стих начавшийся было озноб, невесть откуда появились силы, а в голове на удивление прояснилось. Келебран, которому я вернула фляжку, вопросительно посмотрел на Диего.

— Не стоит, — с очевидным усилием отказался тот. — Запас невелик, а вам с Рионой нужнее. Я — обычный человек, мне этой ночью придется куда как легче, нежели вам.

Блондин согласно кивнул, подтверждая правоту друга, и в свою очередь сделал глоток.

— Помните, Риона, вам ни в коем случае нельзя покидать пещеру, — в очередной раз напомнил он. — И изо всех сил сопротивляйтесь внушению. У вас получится, я верю.