Полведра студёной крови[СИ]

Соликамский тракт даже по нынешним временам дорогой назвать тяжело. Под снегом, пусть еще и не глубоким, его угадать можно только по ровной поверхности, да отсутствию высоких деревьев. Говорят, раньше за дорогами ухаживали, как сейчас за своими бабами не ухаживают. Даже мыли с шампунем. Врут, наверное. Но по любому это все осталось в прошлом. Здесь все пятьдесят лет после войны тайга наступала на оставшуюся горстку людей, пожирая брошенные деревни, прииски, шахты и железнодорожные ветки. Покрытые растрескавшимися кусками асфальта дороги давались ей трудней, потому как еще мало-мальски использовались. Вот и я вносил лепту в спасение былых завоеваний человечества, прокладывая себе путь в сторону Солей, дабы окончательно убедиться, что Леха-Москва — никто иной, как Ткач. А убедившись, наконец, получить ответы на все свои вопросы.

Глава 12

Угрызения совести — симптомы опасного и не поддающегося лечению заболевания. Даже у подцепившего сифилис или гепатит гораздо больше шансов на то, чтобы его солнце появлялось над горизонтом еще не один десяток лет. И дело тут вовсе не в еженощной бессоннице, рассеянном внимании или потере аппетита. Просто, страдающий этой патологией в самые важные моменты склонен принимать решения, не совместимые с жизнью. С его жизнью. Мне посчастливилось приобрести иммунитет к этому недугу. Я — негодяй и подонок? Ну и хорошо! Ведь благодаря этому мое солнце восходит несмотря ни на что. Вот и сейчас едва различимая линия между землей и небом, вспыхнула и, как раскаленное до красна лезвие, распорола мягкое нежное подбрюшье облаков, расплескав при этом алое по снежному полотну. И вот уже огромный красный диск медленно отрывается от кровавой жижи восхода.

Не могу сказать, что я не выспался, но любая монотонная дорога вырубает не хуже эфира. Направляя кобылу между припорошенных снегом остовов легковушек, я если и не дремал, то совсем чуть-чуть. Это едва не стоило мне жизни.

Первым их услышал Красавчик, промчавшийся впереди меня поперек дороги с одной обочины на другую. Я встрепенулся, натянул поводья и прислушался. Сзади, где-то за поворотом, тарахтели два или три движка, лишенные глушаков. По нынешним временам — целое состояние на колесах, и явно его обладатели — те самые ребята из Солей, хотя и едут со стороны Березников. Я не стал соревноваться в скорости с мотоциклами. Верхом на кляче да по дороге от них не уйти, а вот по лесу — совсем другое дело. Даже если соликамские заметят цепочку следов и начнут преследование, легко оторвусь. Я направил савраску в тайгу, левее того места, куда скрылся Красавчик. Как я и думал, мотоциклисты остановились там, где мы свернули с тракта. Они ехали на четырех машинах: двух обычных мотоциклах, трехколесном и квадроцикле. В оптику своего ВСС я хорошо рассмотрел черепа на черных теплых платках, укрывающих головы ездоков. Порулив между стволами до первого поваленного дерева, которое на кобыле я с легкостью перескочил, мои преследователи остановились и дали длинную очередь из автомата. Чуть в стороне упали несколько срезанных пулями еловых веток.

Идиоты! У них там, в Соликамске что, действующий патронный завод?

Я не стал искушать судьбу и углубился в тайгу. Чем дальше в лес, тем толще бурелом. Объезжая очередное нагромождение сухих лиственниц, почувствовал, что заблудился. Значит надо выбираться обратно по своим же следам. Я не спешил. Нужно дать время свалить этим любителям быстрой езды и пострелушек. Ну вот — на тракте ни единой души. Я свистнул Красавчика, и мы продолжили путь.

По моим расчетам первые строения Соликамска должны были нарисоваться в прицеле моей винтовки уже через полчаса, и лучше, если это будет происходить не посреди открытого всем ветрам тракта, а где-нибудь на опушке. Значит, пора забирать вправо и дальше двигаться лесом, насколько это возможно. Так будет дольше, зато без проблем.

Слева тайга заканчивалась и шоссе сходилось с железнодорожной насыпью, а потом начинались маленькие соляные заводики, построенные на отмелях Камы. Нам же нужно было выйти к городу с противоположной реке и железке стороны. Пришлось сделать приличный крюк. Благо дальше в тайге ели и лиственницы уступили место соснам, лес стал чище. Это радовало, так как передвигаться мы стали в два раза быстрее. А вот что расстроило, так это невесть откуда взявшаяся железная дорога. По карте здесь ее просто не должно было быть. Но вот она: и насыпь и рельсы, и ржавые ангары. Еще одним сюрпризом стали быстро сгущавшиеся сумерки. Дни на северном Урале в октябре уже довольно короткие, но не настолько же.

Я посмотрел на часы.

Ебать! Полшестого! Пару часов назад рассвело — ведь светает тут в десять. Где пять с лишним часов, мать вашу?!

Я двинулся вдоль ангаров, свернул к вымерзшим пятиэтажкам и к своему удивлению обнаружил, что еду по улице Березников, ведущей к бывшему автовокзалу, только в обратном направлении.