Полвека с небом

«Прикрытие своих войск в исходном положении и переправ через Вислу на магнушевском плацдарме, где наносился главный удар, мы возложили на 3-й истребительный корпус генерала Е. Я. Савицкого. Пулавский плацдарм охраняла с воздуха 283 иад полковника С. Н. Чирвы. Для авиационной подготовки на магнушевском плацдарме выделили 3 бак генерала А. З. Каравацкого и 183 бад полковника М. А. Ситкина, 9 нбад полковника К. И. Рассказова, 6 шак генерала Б. К. Токарева, 2 и 11 гвардейские шад полковников Г. О. Комарова и А. Г. Наконечникова, 6 иак генерала И. М. Дзусова, 1 гв. иад полковника В. В. Сухорябова, 282 иад полковника Ю. М. Беркаля и 286 иад полковника И. И. Иванова. На пулавском плацдарме ту же задачу решали 9 шак генерала И. В. Крупского, 221 бад полковника С. Ф. Бузылева, 242 нбад полковника П. А. Калинина и 13 иак генерала Б. А. Сиднева. В оперативной глубине танки прикрывает 3 иак, со 2 ТА будет действовать 6 шак, с 1 ТА — 2 и 11 гвардейские шад. Войска, наступавшие в направлении севернее Варшавы, должны поддерживать полк 2-й гвардейской шад и ВВС Войска Польского»[12].

Я привел этот внушительный перечень авиационных частей и соединений ради того, чтобы подчеркнуть, какими мощными силами располагала к тому времени советская авиация, какие сокрушительные удары наносила она по врагу. В составе 16-й и 2-й воздушных армий, участвовавших в Висло-Одерской операции, насчитывалось к началу наступления 4770 самолетов[13]. Стоит ли удивляться, что мы могли позволить себе держать до последнего дня в резерве многие авиационные части и соединения. Безвозвратно ушли в прошлое времена, когда противник легко добивался на нужных ему участках фронта подавляющего преимущества в технике. Советский народ, построив под руководством Коммунистической партии и правительства в небывало короткие сроки сотни и сотни новых оборонных заводов, давал фронту все необходимое для победы. Массовый героизм проявлялся не только на полях сражений — беспримерный трудовой подвиг советских людей в тылу обеспечивал материальную базу для разгрома фашизма. И мы, фронтовики, никогда не забывали о тех, кто ковал оружие, которым мы били врага.

Теперь мы готовились применить это оружие для решающего удара. Что же касается нашего 3 иак, все мы испытывали чувство естественной гордости, что именно нам доверили задачу прикрывать с воздуха войска на главном направлении. Наши надежды, таким образом, сполна оправдались; оставалось доказать делом, что командование не ошиблось в своем выборе.

Наступление войск 1-го Белорусского фронта началось14 января прорывом вражеской обороны с магнушевского и пулавского плацдармов. А уже ко второй половине следующего дня начался массовый отход противника из района Радом и Кельце, где 12 января перешли в наступление с сандомирского плацдарма войска 1-го Украинского фронта. В тот же день, 15 января, части 5-й ударной армии генерала Н. Э. Берзарина прорвали оборону противника на всю ее тактическую глубину, 2-я гвардейская танковая армия генерала С. И. Богданова, боевые порядки которой нам предстояло прикрывать с воздуха, готовилась войти в прорыв утром 16 января.

А мы второй день сидели на аэродромах. Погода стояла отвратительная: низкая облачность, дождь вперемешку со снегом, густой туман. В воздух поднимались только самые опытные экипажи. За первые два дня наступления авиация фронта совершила всего-навсего 276 вылетов.

«А что, если и завтра погода будет опять нелетная?! — с тревогой думал я, кляня в душе на чем свет стоит союзников. — Танки Богданова нас дожидаться не станут!» Союзники, понятно, к плохой погоде не имели никакого отношения. Если, конечно, не считать того, что из-за поражения в Арденнах наступление по их просьбе началось на шесть дней раньше намеченного срока. А за шесть-то дней, думалось мне, погода наверняка бы переменилась.