Полвека в авиации. Записки академика

Так или иначе, но в бюджетной заявке на 1997 год на программу не выделялось ни рубля. Благодаря вмешательству ряда депутатов Госдумы и поддержке ряда комитетов в утвержденном бюджете все же было выделено порядка 10 миллионов рублей. Сумма, конечно, смехотворная, но, как говорят, «мы зацепились». К чести ряда министерств и ведомств эта сумма фактически была увеличена до 200 миллионов. Это прежде всего заслуга Министерства оборонных отраслей промышленности и его министра З.П. Пака, Министерства атомной промышленности и Российского агентства по космосу, которые понимали важность программы.

Для управления программой был создан экспертный совет, а по каждому направлению — общественная дирекция с научным руководителем и головной научно-исследовательский институт.

Так, например, научное руководство разработками технологий оптоэлектроники возглавляли академики А. М. Прохоров и Ж. И. Алферов, а головным институтом был ГОИ. Работа над программой уже в 1997 году показала, что мы не ошиблись в выборе ключевых технологических проектов по тому или иному направлению. На секциях экспертного совета обсуждались технологические проекты, ход их выполнения, а главное, происходила некоторая координация работ в этих направлениях. Все соскучились по этому процессу. По существу в стране, кроме секций нашего совета, никто не координировал и не формировал научно-техническую политику в области технологических исследований!

Конечно, малые суммы, которые выделялись, не позволяли развернуть широкомасштабные работы. Мы поставили целью создавать «пробирочные» технологии, уповая в дальнейшем, при нормальном финансировании, развернуть полномасштабные пилотные технологические линии.

Кстати, слабое финансирование программы имело и положительную сторону: чиновники различных ведомств всю ее отдали в руки ученых, не вмешиваясь в процесс распределения отпущенных средств на тот или иной технологический проект. Но надо было исправлять положение в 1998 году. Я подготовил письмо-обращение к президенту с просьбой обеспечить финансирование Программы на утвержденном уровне. Письмо подписали четыре президента государственных академий наук, нобелевские лауреаты и ряд ученых с мировым именем. Но письмо так и не попало на стол к Б. Н. Ельцину.

Руководителем аппарата президента в это время был Чубайс. То ли он, то ли кто-то из его окружения на обращении, подписанном наиболее авторитетными учеными страны, наложил такую резолюцию: «Что это за программа? Я о ней ничего не знаю. Не вижу необходимости докладывать Борису Николаевичу». Вот так принимались «судьбоносные» решения в команде Чубайса. А вскоре Чубайс, под видом сокращения аппарата президента, ликвидировал и сам Совет по научно-технической политике, хотя он работал на общественных началах и не имел никакого отношения к аппарату. Вскоре с программы был снят и статус президентской. Так была обрублена и без того тонкая нить связи между президентом РФ и наукой.

Этот факт мало кому известен, но он характеризует личность Чубайса. Приватизация и ваучеризация по Чубайсу вместе с «шоковой» терапией Гайдара создали в значительной мере тот экономический кризис, который переживает Россия по сей день. А здесь он прямо и непосредственно приложил свою руку к ликвидации в аппарате президента направлений, связанных с технологическим развитием. Президент был лишен информации в этой сфере и контактов с учеными страны. Между тем президент США, как и другие руководители развитых и развивающихся стран, ставят эти проблемы на первое место. Информация по вопросам технологического развития и возможных технологических прорывов обладает наивысшим приоритетом и непрерывно докладывается высшим руководителям государства. Только при В. В. Путине был воссоздан, правда, в другом составе и с большим процентом чиновничества, Совет при президенте по научно-технической политике.

Второй удар по программе был подготовлен со стороны Минэкономики. За подписью заместителя министра Свинаренко был представлен список программ, которые предполагали к закрытию. В этом списке была и наша программа. Мотивировалось это тем, что федеральных целевых программ слишком много, а так как наша программа, в первую очередь «благодаря» тому же Минэкономики и Минфину, имела небольшое финансирование, то ее и предполагалось закрыть. Только вмешательство заместителя министра обороны по вооружениям Н. В. Михайлова спасло нашу программу.

Минэкономики регулярно стремилось уничтожить программу. Правда, после очередного обращения научной общественности и депутатов Госдумы министр Шаповальянц дал обещание профинансировать программу в объеме 300 млн рублей в год, но уже при назначении министром Уринсона (также из команды Чубайса) это обещание не было выполнено.