Полвойны

Рэйт отпрянул, едва не уронив за собой брата и Сорьёрна на землю дока. Понадобилось три гетландца, чтобы оттащить ее – хмурый старый мастер над оружием, Хуннан, старый лысый кормчий, Ральф, и Бренд, который перехватил ее за шею своей рукой в шрамах. Все – сильные мужики и дрожали от усилия, но, даже несмотря на это ее кулак попал Рэйту по макушке.

— Мир! – зарычал Бренд, пытаясь оттащить брыкающуюся жену. – Ради всех богов, мир!

Но мириться никто не собирался. Рык оскорблений понесся и от гетландцев и от ванстеров. Рэйт видел побелевшие костяшки пальцев на рукоятях мечей, слышал скрежет ножа, который вынимал из ножен Сорьёрн. Чуял приближение насилия, куда более грозного, чем он планировал. Но с насилием всегда так. Оно редко задерживается на том участке, что ты для него разметил. Иначе оно не было бы насилием. 

Рэйт стиснул зубы – полурыча, полуухмыляясь  –  в его груди занималось пламя, дыхание жарко вырывалось из горла, и каждая мышца напряглась. 

Прямо здесь, в мокрых от дождя доках Торлби, могла случиться битва, о которой пели бы потом в песнях, если бы не появился Гром-гил-Горм, который проталкивался через сердитую толчею, как огромный бык через стадо блеющих коз.

— Хватит! – прорычал король Ванстерланда. – Что тут за позорное кудахтание мелких птах? 

Гул тут же стих. Рэйт стряхнул брата, ухмыляясь своей волчьей ухмылкой, и Колючка вырвалась от мужа, рыча проклятия. Несомненно, Бренда ждала неприятная ночка, но на взгляд Рэйта все прошло неплохо. В конце концов, он пришел сражаться, и не так уж важно с кем.

Свирепо смотревшие гетландцы расступились, чтобы пропустить короля Утила, баюкавшего в руках обнаженный меч. Конечно, Рэйт его ненавидел. Хорошему ванстеру полагается ненавидеть короля Гетланда. Но с другой стороны, он казался человеком, достойным восхищения, – седовласый и крепкий, как железный прут, и такой же несгибаемый, известный множеством побед, немногословием и безумным блеском впалых глаз. И говорили, что лишь холодная пустота у него там, где другим боги обычно вкладывают милосердие.

— Я разочарован, Колючка Бату, – проскрежетал он голосом, грубым, как жернова. – Я ожидал от тебя большего.

— Сожалею, мой король, – прорычала она, бросая на Рэйта свирепые взгляды, словно кинжалы, а потом на Бренда, который вздрогнул, словно кинжал от жены не был для него в новинку.

— А я большего и не ждал. – Гром-гил-Горм поднял черную бровь, глядя на Рэйта. – Но, по крайней мере, надеялся.

— Надо было позволить им оскорблять нас, мой король? – бросил Рэйт.

— Если небольшое оскорбление поддержит союз, то его следует стерпеть, – раздался сухой голос Матери Скаер.

— А наш союз как корабль в бурных морях, – сказал Отец Ярви с этой своей медовой улыбочкой, по которой так и хотелось врезать. – Загрузите его ссорами, и мы точно все утонем поодиночке.

Рэйт зарычал в ответ. Он ненавидел министров и их двуличную болтовню об Отце Мире и о большем благе. На его взгляд, не было такой проблемы, которую не решить кулаком.

— Ванстер никогда не забывает оскорбление. – Горм заткнул большие пальцы за пояс между ощетинившихся ножей. – Но я хочу пить, и раз уж мы гости… – Он выпрямился, выпятил грудь, на которой зашевелилась цепь из наверший поверженных врагов. – Я, Гром-гил-Горм, Ломатель Мечей и Создатель Сирот, король Ванстерланда и любимец Матери Войны… пройду в город вторым.

Его воины угрюмо заворчали. Они потратили час, споря, кто пройдет первым, и теперь их битва проиграна. Их король займет менее почетное место, меньше почета достанется и им, и, боги, их сильно задевало всё, что касалось почета.

— Мудрый выбор, – сказал Утил, прищурив глаза. – Но не ожидай за него подарков.

— Волку не нужны дары от овцы, – сказал Горм, сердито оглядываясь.

Ближайшие воины короля Утила с важным видом шествовали мимо, сверкая позолоченными пряжками, рукоятями мечей и кольцами-деньгами, раздуваясь от незаслуженной заносчивости. Рэйт оскалился и плюнул им под ноги.

— И в самом деле, пес, – презрительно бросил Хуннан, и Рэйт кинулся бы на старого ублюдка и вышиб бы ему мозги, если бы Ракки крепко не схватил его и не прошептал ему на ухо: 

— Спокойно, братец, спокойно.

— Синий Дженнер! Вот это сюрприз!

Рэйт хмуро глянул через плечо и увидел, как Отца Ярви оттащил в сторону какой-то старый воин с просоленным лицом. 

— Надеюсь, приятный, – сказал Дженнер, пожимая руку Ральфу, словно они были старыми напарниками по веслу.

— Посмотрим, – сказал министр. – Ты пришел за золотом королевы Лаитлин?

— Я стараюсь взять любое золото, что мне предложат. – Дженнер оглянулся, словно собирался показать какое-то тайное сокровище. – Но у меня есть намного лучший повод быть здесь.

— Лучше золота? – спросил Ральф, ухмыляясь. – Ты изменился. 

— Намного лучше. – Дженнер вывел вперед кого-то из-за спины, и Рэйту словно пробили череп насквозь, и весь его боевой настрой улетучился.