Полые холмы

Когда отряд подскакал и, оскальзываясь на гальке, осадил перед хижиной перевозчика, я встретил прибывших, стоя на пороге раскрытой двери, освещаемый сзади огнем очага и залитый спереди лунным сиянием, в котором серебрилась фибула с королевским драконом на моем плече.

У меня за спиной Ральф из темноты с облегчением произнес:

— Слава богу, это не корнуэльцы. Они меня не знают.

— Зато меня знают, — вполголоса отозвался я. — Я вижу значок Инира. Это валлийцы из Гуэнта.

Командир был рослый мужчина с орлиным профилем, угол рта ему кривил белый шрам, я его не помнил, однако он, взглянув на меня пристально, вскинул приветственно руку и проговорил:

— Клянусь Вороном! Как ты здесь оказался, господин?

— Я должен переговорить с королем. Далеко ли до его лагеря?

При моих словах по отряду конников прошло какое-то движение, лошади переступили копытами, одна даже вскинулась на дыбы, словно ей вдруг нервно натянули повод. Командир, полуобернувшись, произнес что-то резкое. Потом обратился ко мне и, сглотнув, ответил:

— Около восьми миль, господин.

Здесь кроется что-то большее, чем просто удивление от встречи со мной на этом безлюдном берегу и чем обычный священный трепет, который я привык внушать простым людям, подумалось мне. Тут есть что-то еще. Я почувствовал, как Ральф плотнее придвинулся и встал у меня за плечом. Скосив на мгновение взгляд, я успел заметить, как зажглись у него глаза. При первом признаке опасности сердце у Ральфа взыграло.

Командир, помешкав минуту, решился и произнес:

— Вот кстати! Нам повезло. Ведь мы ехали в Каэрлеон: у нас приказ короля разыскать тебя и доставить к нему.

Ральф у меня за плечом чуть не в голос охнул. Я быстро соображал под участившийся стук собственного сердца. Этим объяснялось замешательство конников: они решили, что королевский маг благодаря чарам предугадал волю короля. И одновременно разрешалась трудность с перевозчиком: если этот отряд предназначался для сопровождения меня, им теперь незачем перебираться на тот берег. Я поеду с ними обратно, а Ральф тем временем сможет дать перевозчику денег и купить его молчание. Все равно я не возьму мальчика с собой — с королевской немилостью шутки плохи.

Надо было закрепить свой успех. Я приветливо сказал:

— Стало быть, я избавил вас от поездки в Брин Мирддин. Очень рад. А где намеревался король меня принять? В Вирокониуме? Ему ведь едва ли сейчас с руки располагаться в Каэрлеоне.

— Это верно, — ответил командир. Он старался овладеть собой, но голос у него вдруг охрип. — А ты… ты знал, что король идет на север, в Вирокониум?

— А как же иначе, — отозвался я. Краем глаза я видел, как солдаты кивали друг другу и переглядывались, повторяя за мной: «А как же иначе?». — Но я рассчитывал повидаться с ним ранее: король не вручил тебе для меня письма?

— Нет, господин. Только повелел доставить тебя к нему, и все. — Он пригнулся в седле и доверительно сказал: — Я думаю, это все по причине известия, что он получил вчера из Корнуолла. Дурные вести, должно быть, хотя он никому не обмолвился ни словом. Но был в гневе. А потом приказал привезти тебя.

Он выжидательно смотрел мне в лицо, уверенный, что уж я-то знаю, какие вести пришли вчера к королю из Корнуолла.

Увы, я, кажется, догадывался. Кто-то узнал нас с Ральфом или же просто сообразил, кто может скрываться под обличьем странствующего лекаря, и королю был послан донос. Гонец с доносом мог даже обогнать нас по дороге. Все ясно. Как бы ни повернулось у меня дело с Утером, прежде всего надо отослать Ральфа. И хотя королеве от Утера ничего не могло угрожать, но были еще и другие: Маэва, Кау, Марсия, не говоря уж о младенце… Волосы у меня на затылке зашевелились и встали дыбом, как шерсть на загривке у почуявшего опасность пса. Я осторожно перевел дыхание и огляделся вокруг.

— У вас есть лишняя лошадь? А то моя устала, ее придется вести в поводу. Мой слуга останется здесь и с первым светом переправится на ту сторону, чтобы подготовиться к моему возвращению домой. Когда я освобожусь, король, конечно, отрядит со мной эскорт.

Голос командира, вежливый, но твердый, заглушил негодующее шипенье непокорного Ральфа у меня за спиной.

— Прости, господин, но вы должны последовать с нами оба. Таков приказ. Лошади у нас есть. Не пора ли в путь?

По его знаку всадники окружили нас. Делать было нечего. Командир получил четкий приказ, безопаснее подчиниться, чем спорить. К тому же с минуты на минуту мог вернуться перевозчик. С реки не доносилось ни звука, но, наверное, он уже заметил факелы и торопился к берегу, рассчитывая на заработок.

Подъехал солдат с двумя оседланными лошадьми. Наших лошадей взяли в повод. Мы уселись верхом, прозвучала команда, и отряд раздался, сомкнувшись позади нас.