Полынь и мёд

Я не спрашиваю, ждёт ли снежную королеву кто-то дома – меня это не волнует. Я знаю, что у неё есть родители, знаю, что есть сестра – Ксюша рассказывала об этом во время танца. О чём-то ещё думать отказываюсь. Она не замужем и этого более чем достаточно. Есть ли у неё кто-то… тот, кто имеет полное право любить её тело, целовать до головокружения? Я не в курсе и, если честно, вникать не собираюсь. Этой ночью она со мной, а завтра будет новый день и новые возможности растопить толстые льды.

Боюсь ли я конкуренции? Хрена лысого.

– А ты, я смотрю, подготовился, – замечает, указывая рукой на большую спортивную сумку в моей руке.

– Я ещё тот стратег, – подмигиваю и взмахиваю рукой в сторону входной двери в подъезд. Не хочу тратить время на пустые разговоры.

Ксюша лишь хмыкает, а я кладу руку на её талию и слегка подталкиваю в сторону входа. Она не спорит, идёт, послушная, и, спустя пару минут я нажимаю на кнопку вызова лифта.

– Ты же знаешь, что маньяки очень любят приставать к женщинам в лифтах? – интересуюсь, а Ксюша кивает. На меня не смотрит, словно боится то ли расплакаться, то ли рассмеяться. Мне нравится, как она смущается после моих слов, хотя всеми силами пытается мне этого не показать. – Не боишься?

– А ты будешь ко мне приставать?

Когда за нашими спинами две створки съезжаются, и лифт трогается, я ставлю свободную от сумки руку рядом с головой Ксении, а она замирает, опираясь спиной о стену.

– Ты же понимаешь, что делаешь со мной? – спрашиваю без надежды на ответ. Это риторический вопрос, но Ксюша говорит:

– Я ничего не делаю… совсем ничего.

– Ты просто существуешь, и этого уже достаточно.

– Лёгких путей не ищешь, да? – Она очень серьёзная сейчас, а я пытаюсь понять, что она чувствует, но это сложно – слишком Ксения закрытая.

– Когда легко, скучно.

Лифт возносит нас на последний этаж за считанные секунды, а я борюсь с искушением нажать на большую красную кнопку, останавливая бездушную кабинку. Интересно, если я так сделаю, снежная королева меня по яйцам или по морде двинет? Или просто окатит ледяным презрением?

Створки услужливо разъезжаются, а я беру Ксюшу за руку и утягиваю за собой на просторную лестничную площадку. Здесь светло и очень чисто, а тишина такая плотная, что можно на куски резать и к столу подавать вместо еды. Чёрно-белая плитка под ногами, как костюм арлекина, а стены белоснежные и, что удивительно, ни единым матерным словом не испорченные. Образцово-показательный подъезд, не иначе.