Я, признаться, сберечь не сумела шинелиНа пальто перешили служивую мне.Было трудное время. К тому же хотелиМы скорее забыть о войне.Я пальто из шинели давно износила,Подарила я дочке с пилотки звезду.Но коль сердце мое тебе нужно, Россия,Ты возьми его, как в сорок первом году!
ЗВАНЫЙ ОБЕД
Екатерине Новиковой — «Гвардии Катюше»
Над Россией шумели крыла похоронок,Как теперь воробьиные крылья шумят.Нас в дивизии было шестнадцать девчонок,Только четверо нас возвратилось назад.Через тысячу лет, через тысячу бедСобрались ветераны на званый обед.Собрались мы у Галки в отдельной квартире,Галка-снайпер — все та же: веснушки, вихры.Мы, понятно, сварили картошку в мундире,А Таисия где-то стрельнула махры.Тася-Тасенька, младший сержант, повариха.Раздобрела чуток, но все так же легка.Как плясала ты лихо!Как рыдала ты тихо,Обнимая убитого паренька…Здравствуй, Любка-радист!Все рвалась ты из штаба,Все терзала начальство:«Хочу в батальон!»Помнишь батю?Тебя пропесочивал он:— Что мне делать с отчаянной этою бабой.Ей, подумайте, полк уже кажется тылом!Ничего, погарцуешь и здесь, стригунок!—…Как теперь ты, Любаша?Небось поостылаНа бессчетных ухабах житейских дорог?..А меня в батальоне всегда величалиЛишь «помощником смерти»—Как всех медсестер…Как живу я теперь?Как корабль на причале —Не хватает тайфунов и снится простор…Нас в дивизии было шестнадцать девчонок,Только четверо нас возвратилось назад.Над Россией шумели крыла похоронок,Как теперь воробьиные крылья шумят.Если мы уцелели — не наша вина:У тебя не просили пощады, Война!
«Все грущу о шинели…»
Все грущу о шинели,Вижу дымные сны —Нет, меня не сумелиВозвратить из войны.Дни летят, словно пули,Как снаряды — года…До сих пор не вернули,Не вернут никогда.И куда же мне деться?—Друг убит на войне,А замолкшее сердцеСтало биться во мне.