Полынь - трава горькая (СИ)

— Ого, уже и до матюгов дошло, значит ты раскалился и закипел, — рассмеялся Сергей, — остынь, мы же только обсуждаем. Мама твоя, вероятно, предвидела такой исход, коттедж дарственной за тобой закрепила.

— Не ожидал я от Раисы, прости господи, плохо о ней думал, — вздохнул Степан, прошелся от двери до окна. — Теснотища тут у тебя, я бы вообще все перестроил, можно сделать и евростандарт. Сразу другой отдыхающий пойдет, высшего сорта.

— Так перестрой, дядя Степан! Избавь меня от этой обузы, уехать я хочу. А с отцом не знаю что делать.

Со двора через раскрытое окно донеся гогот пьяных мужиков.

— Вон, уже набрались с утра пораньше, — высунулся во двор Степан, — что ты можешь сделать Рома, он либо сопьется, либо Стивен этот его оприходует в секте, куда ни кинь — везде клин. Потому прав Серега, делить, ставить забор и пусть они там хоть… Нет! Ты смотри, что делают?! — он обернулся с возмущено вытаращенными глазами и тут же нырнул обратно, — Эй, ты куда лопаты потащил?! Ну, щас я их, — и кинулся в дверь, сворачивая на ходу сумки.

— Хороший мужик, можно на него положиться, — сказал Сергей, — как ты?

— Нормально, — помрачнел Рома.

— Я вижу, как оно нормально… вещи собрал?

— Как-то собрал.

— Здесь ничего ценного оставлять нельзя, а хлам всякий не тащи. Тяжело с бинтами? Давай вместе, покидаем все в сумки, отвезем в коттедж. Ты ведь и там можешь жить, зачем тебе с отцом? Рома?

— Не могу его видеть, — Роман опустил голову, закрыл лицо руками и невнятно в ладони, — а если и с ним что случится?

— Значит, случится! Ты ему нянька?

— Не знаю… Устал я Сережа! Все плохо.

— Ничего не плохо! Рома! Давай уедем в коттедж, оттуда к Нине в Приморск по времени ненамного дольше, а машина у тебя есть, джип тот горный.

— Ну что я на той колымаге по городу…

— Да плевать на чем! Пока руки не заживут я помогу, еще неделю поживу, может дней десять. И с Ниной прояснится, а потом в Питер мне надо. — Сергей отодвинул сумки с прохода, — Я и так все сроки пропустил.

Со двора в окно просунулся Степан.

— Догнал, отобрал! Обнаглели… А пошли ко мне, Клава окрошки наготовила. И прохладно у нас, в теньке на диване поваляемся, обсудим, как за хозяйством Ромкиным досматривать. Я думаю уже как забор поставить.

Неделя до отъезда Сергея стала для Ромы "временем тишины", открытием неведомых раньше сторон жизни. В семье он таких добрых отношений не знал.

Первые дни, когда руки болели, Сергей чуть не с ложки его кормил, раздевал, одевал и все это было не обидно, не унизительно. Рома не встречал еще таких людей, и был уверен, что их мало. Значит, повезло, вся эта невероятная история, встреча с Ниной, их близость, с одной стороны похожая на "курортный роман", а с другой… Роман не знал, что с другой, не понимал и мучился. Похоть? Стремление самоутвердиться? Но так или иначе, все это привело к тому, что они с Сергеем узнали друг друга. Одновременно это мешало сближению, а оказалось, что именно дружбы с Сережей Роман хотел больше всего.

Запутался он окончательно. Вечерами, перед сном вспоминал и понимал — оказывается, отпечатались, сохранились в душе моменты важного, краеугольные камни, на которых надежно возросла его приязнь и уважение к Сереже. То, как в гроте Сергей не сжег рисунки, как прыгнул в бассейн, и потом… все это ужасное с эксгумацией, похоронами, отцом. Он, как старший брат все время защищал и оберегал, а теперь еще и нянчил.

Роман посмотрел на перебинтованные руки, завтра в Приморск ехать, обещали швы снять, а Сергей к завотделением пойдет узнавать о состоянии Нины, выпишут её или нет. Они три раза уже ездили, с передачами и под окошком постоять, Нина выглядывала, с ней и другие женщины, шутили, посмеивались. Было хорошо. Роман еще на перевязки ходил в хирургию, а Сергей тогда ждал на лавочке, той самой, под окнами.

Надо уже самому одеваться-раздеваться, скорее бы руки зажили, чешутся нещадно под бинтами.

Стук в дверь.

— Рома, ужинать иди? Ты там как? — без предупреждения Сергей не входил и это было непривычно. Дома с Романом так не церемонились, что в комнату, что в душу лезли напролом.

— Хорошо, я уже сам могу пуговицы застегнуть.

— Герой! Давай на кухню, поедим и спать, завтра выезжать рано, швы снимут легче будет.

Но рано спать не легли, Сергей сварил кофе и пошли сидеть на балкон, тот самый где Ромка с Ниной целовались. И то же необъятное небо над очертаниями горных склонов, над долиной реки, бархатная темнота, густая россыпь звезд, всполохи зарниц на горизонте.

— Красота же здесь! — вздохнул Сергей, поставил чашку на стол, встал, прошелся у перил, облокотился и, со взглядом вдаль, на трассу, задумчиво. — Хорошее место для дома. Коттедж не продавай, это ведь твое — море, горы, звезды эти, — завел руки за голову, потянулся, — в Питере таких звезд не бывает, и тепла в конце августа. Наверно уже дожди вовсю.

— А здесь редко дождь летом, придут тучи, но через хребты не перебираются, ветер их обратно спихивает. Клубятся, а дождя нет. Я это рисовать пытался, да не вышло.