Полынья

Они даже отдыхали порознь, беря отпуск поочередно на два летних месяца, июль – жена, август – он, чтобы посвятить его дочери, обычно на юге, в Крыму, или на съемной даче в пригороде. На юге он не оставался в выбранном женою месте – ей требовались все удобства, почти санаторный отдых, он же предпочитал полудикий туризм – хоть в сарайчике, хоть в палатке, лишь бы ближе к природе, к морю… Не забыть, как он и дочка переправлялись вплавь в дальние бухты Карадага с одним лишь детским надувным матрасиком, на который они складывали одежду и еду. Или как танцевали на какой-нибудь летней, открытой ночному звездному небу площадке под хиты восьмидесятых, под песни АББА и сестер Баккара… А в пятнадцать лет дочь стала уже активно встречаться с мальчиками, и он как образец и идеал отошел на второй план.

Жена никак не могла принять, что любимая дочь, ради которой, по сути, пришлось пожертвовать своей профессией, выросла и имеет право на собственное слово, на независимость, – корила почем зря, тайком читала ее дневники, следила за каждым ее шагом, обвиняя Алексея в том, что из-за него дочь ее «не уважает». Она так и жила в убеждении, что дочь ее «предала», заняв сторону непутевого отца, который ничего в жизни не добился, никогда не был настоящим мужчиной, хозяином, не построил свой собственный дом, не посадил собственное дерево… Получалось, что именно из-за него дочь бросила их, уехав за тридевять земель, лишь бы не видеть, не слышать, не знать эту постоянно наполнявшую воздух взвесь родительского раздора, схватку двух характеров, скорее слабых, чем сильных, в своем нежелании уступать друг другу. Только сильные способны на компромисс, а слабые бьются до конца. То есть даже смерть жены была аргументом в этой схватке, только не очень понятно – чьим… Темных был прав, зачастую рак возникает на почве постоянной неудовлетворенности жизнью, постоянного стресса – от душевной неприкаянности и тоски. А что жена тосковала рядом с ним… это он должен был признать.

Почему они не развелись? Если раньше ответом на этот вопрос было благополучие дочери, то почему не развелись потом, после ее ухода – ведь они так и продолжали жить вместе. Ради чего? По инерции? Из страха поменять имеющееся на неизвестное? Из-за того, что жене не встретился другой достойный мужчина, а ему – другая достойная женщина? Нет, вполне достойные женщины у него точно были, а насчет ее других мужчин – тут он не знал абсолютно ничего.

И вот она умирала на его глазах, молчащая, почти недвижимая – просьбы приходилось угадывать по страдальчески меняющемуся выражению ее лица, но еще верилось, что все обойдется, образуется, что чудо-лекарь по фамилии Темных, справившись о ее здоровье где-то там, на небесах, услышал от небес же ответ: она будет жить! Алексей чуть не каждый день звонил экстрасенсу, и тот, терпеливо выслушав его, терпеливо же и весьма подробно сообщал о положительных переменах в ее организме, о всяких там наблюдаемых подвижках в лучшую сторону, и поскольку эта незримая борьба с раковой опухолью ничего Алексею в денежном выражении не стоила, ему оставалось только верить, верить, верить. Он даже стал считать, что своей верой помогает жене.

14 часов 55 минут

Алексей поговорил по телефону с дочерью. Она звонила ему раньше, когда он мчался к маяку и не мог достать мобильник. Он доложил, что с ним все о’кей и волноваться не стоит. А волновалась она привычно, поскольку знала, что с кайтом у него без проблем не бывает. Впрочем, не раз она с улыбкой говорила, что создавать себе проблемы, а потом преодолевать их – это его любимое занятие. Перед тем как забрать его, пообещала завезти ему домой «вкуснятины» на несколько дней.

Чтобы привести кайт в рабочее состояние, пришлось порядком повозиться. Наконец кайт взмыл и потянул к берегу. Однако за это время ветер прибавил, и Алексея стало сносить в сторону от трассы, прямо к ковшу новой пристани, где летом теперь швартуются огромные многопалубные пассажирские суда-паромы из Скандинавии. Худо-бедно он прокатил с километр, в том числе через торосы, где льдины торчали из снега, как шестилитровые бутыли из-под питьевой воды. Счастье, что ему удалось избежать столкновений. Ветер все нажимал, и как Алексей ни упирался, его сносило все правее и правее – закантовать лыжи в насте не получалось, и его тащило скорее не вперед, а вбок. Если так будет продолжаться, то ему уже ни за что не выехать против встречного ветра – придется огибать пристань с южной стороны… В какой-то момент купол потерял ветровое окно, сложился и стремительно спикировал на снег, словно ему надоели бессмысленные маневры. Тут же его закувыркало, как перекати-поле…

Из Интернета Алексей узнал, что на Западе недавно появился новый лекарственный препарат, который показал свою эффективность при лечении рака желудка, – правда, очень дорогой… При очередном звонке дочери, которые в последнее время участились, словно дочь стала о чем-то догадываться, он сообщил ей об этом лекарстве и попросил, если оно действительно есть в продаже, прислать срочной почтой.