Полыновский улей

Любой лесной завал казался ребятам старой, заброшенной хибаркой. Но всякий раз, подойдя ближе, они видели, что это всего лишь бурелом. Однажды между стволов впереди показалось что-то серое, высокое. Но это был валун. Каменные глыбы попадались все чаще. Как они попали сюда, никто не мог объяснить.

Во второй половине дня погода испортилась. Над тайгой пролетел сильный порыв ветра. Немая тишина урмана нарушилась. Лес наполнился глухим шумом. Внизу не чувствовалось ни малейшего дуновения, а над головой в верхних ярусах ветер яростно раскачивал макушки деревьев. Небо потемнело. С востока шла гроза. Ее раскаты уже долетали до ребят.

Еще через несколько минут сосны и пихты застонали. Уже не шум, а рев стоял в тайге. Точно сумерки опустились на урман.

— Переждем? — спросил Олег.

Но ждать никому не хотелось. Гроза и дождь — дело привычное. Они не пугали. Кроме того, всем казалось, что впереди лес редеет. И Олег повел отряд дальше. Идти пришлось недолго. Деревья расступились, и ребята увидели две скалистые гряды. Между ними виднелась глубокая расселина. Правая гряда была гладкой и острой, как высунувшийся из воды плавник рыбы. А левая представляла собой хаотическое нагромождение выветренных каменных столбов. Одни из них стояли вертикально, как часовые. Другие наклонились и опирались друг на друга, образуя причудливые треугольные арки. Перед этой грядой бил из земли фонтан пара.

На минуту ребята забыли и о цели своего похода, и о приближающейся грозе, и даже о Косте и Лаврушке. Особенно поразил их гейзер. Вода толстой струей вскидывалась на полметра вверх, а пар поднимался метра на три. Люба осторожно опустила палец в небольшой прудок, образовавшийся вокруг фонтана. Вода была горячая, как кипяток. От гейзера по каменистому ложу бежал ручеек. Он исчезал в расселине.

Проследив взглядом за ручейком, Олег увидел у входа в расселину на высоком вертикальном столбе длинную остроносую стрелу, нарисованную суриком, и крест такого же цвета. Он указал ребятам на знаки. Никто еще не успел высказать ни одной догадки, как над тайгой раздался оглушительный удар грома и хлынул ливень.

— За мной! — крикнул Олег и бросился под защиту скал.

Пионеры побежали за ним и не услышали приглушенный дождем крик:

— Ребя-а-а-та!

Лишь пронзительный свист заставил их оглянуться. Из леса показался Костя. Все подумали, что за ним идут Лаврушка и Тит.

— Ура-а-а! Давайте сюда! Скорей!

От дождя и туч вокруг совсем потемнело, и только молнии опаляли скалы и тайгу ярко-белым огнем. Вспышки ослепляли. Гром прокатывался над самой землей, сотрясая воздух.

Спрятавшись под высокой каменной аркой с нависшим над входом многотонным гранитным козырьком, ребята обступили Костю.

— Где остальные? — спросил Олег.

— Я один!

Новый удар грома обрушился на скалы, дрогнула земля, и долго после этого еще что-то катилось сверху и с боков, сотрясая каменные своды арки, под которой наступила непроглядная темнота и стало глухо, как в склепе.

* * *

Гроза настигла Тита Кедрова у реки. Он дошел до брода, перебрался на другую сторону и, набросив на голову брезентовый капюшон, двинулся под дождем по зарубкам Кости и Лаврушки. Гроза обрадовала Тита. Он думал, что ребята спрячутся где-нибудь под густым деревом и будут ждать, когда пройдет дождь. За это время он и догонит их. Тит был уверен, что ничего с ними не случилось. Просто они не услышали выстрелов.

Над густой кроной деревьев полыхали ломаные стрелы молний, от беспрерывных раскатов грома ломило в ушах. Дождь не капал, а лил сплошными струями. Но Тит все прибавлял и прибавлял шагу.

Откровенно говоря, он очень неохотно отправился разыскивать исчезнувшую пару. Он верил, что шурфы на пригорке выкопаны Пионером. Титу хотелось вместе со всеми пойти по следам. Но обязанности проводника требовали, чтобы именно он, Тит, отказался от самой интересной части поисков. «Ребята наверняка уже нашли что-нибудь еще! — подумал он с сожалением. — А все из-за них! Два парня, а хуже девчонок!»

Ботинки скользили по корневищам. Тит раза два чуть не упал. Намокшие штанины облепили ноги. Но все это мало тревожило Кедрова. Простуды он не боялся. Хуже было другое — он вдруг потерял зарубки. Тит вышел на самый берег взбухшей от обильного дождя реки, потом углубился в лес, внимательно осматривая стволы. Нет, зарубок не было. Пришлось вернуться назад — к последней замеченной им зарубке. Под этим деревом он постоял, подумал, снова прошел вперед несколько шагов, но так больше и не нашел ни одной зарубки.

Небо между тем постепенно прояснялось. Гроза уходила на запад. Дождь прекратился, но ветки продолжали сбрасывать на землю крупные капли.