Ползи, тень !

Мадемуазель резко сдержала дыхание. Де Керадель со странным напряжением смотрел на меня.

- Вот и все, - продолжал я. - За определенную сумму вы можете дать вашему клиенту бессмертие. Любой тип бессмертия, все, что захочет, от населенного гуриями рая Магомета до рая с ангельскими хорами. А если сумма достаточна, вы можете и врагу вашего клиента нашептать ад на века и века. И, готов поручиться, он туда отправится. Вот какова моя "Небо и Ад, Инкорпорейтед".

- Прекрасная мысль, мой дорогой, - прошептала Элен.

- Прекрасная мысль, - согласился я с горечью. - Но позвольте вам сказать, что она придумана со мной. Положим, она вполне осуществима. Хорошо, возьмем меня, изобретателя. Если существует восхитительная жизнь после смерти, буду ли я наслаждаться ею? Вовсе нет. Я буду думать: "Это только видение в умирающих клетках моего мозга. Это не объективная реальность". Ничего из происходящего в этом будущем, если оно реально, не станет для меня реальностью.

- Я буду думать: "О, да, я это очень хорошо придумал, но все же это только умирающие клетки моего мозга". Конечно, - сказал я мрачно, - есть и компенсация. Если я приземлюсь в традиционном аду, я не восприму его серьезно. И все чудеса, вся магия, все волшебство, которые я видел, не более реальны, чем эти видения умирающего мозга.

Мадемуазель прошептала, чуть слышно, так что понятно было только мне:

- Я могу сделать их реальными для вас, Алан де Карнак, И небо, и ад.

Я сказал:

- В жизни и в смерти ваши теории не могут быть доказаны, доктор де Керадель. По крайней мере для меня.

Он не ответил, продолжая смотреть на меня и постукивая пальцами по столу.

Я продолжал:

- Предположим, например, что вы хотите узнать, кому поклонялись среди камней Карнака. Вы можете воспроизвести все обряды. Можете найти потомка жреца, у которого в мозгу живет древний дух. Но откуда вы знаете, что тот, кто появится на большой пирамиде в кругу монолитов - Собиратель в Пирамиде, Посетитель Алкар-Аза, - что он реален?

Де Керадель недоверчиво спросил напряженным голосом, будто его что-то сдерживало:

- А вы что знаете об Алкар-Азе и о Собирателе в Пирамиде?

Я тоже удивился этому. Не могу припомнить, чтобы когда-либо слышал эти названия. Но они возникли у меня на устах, будто я их давно знаю. Я взглянул на мадемуазель. Она опустила глаза, но я успел заметить в них торжество, как и тогда, когда при прикосновении ее руки я увидел древний Карнак. Я ответил де Кераделю:

- Спросите у своей дочери.

Глаза его больше не были голубыми, они стали бесцветными. И были похожи на огненные шары. Он молчал, но глаза его требовали от нее ответа. Мадемуазель равнодушно взглянула на него. Пожала белыми плечами. И сказала:

- Я ему не говорила. - И добавила с угрозой: - Может, отец, он помнит.

Я наклонился к ней и коснулся своим стаканом ее. Я снова чувствовал себя очень хорошо. Сказал:

- Я помню... помню...

Элен ядовито заметила:

- Если будешь пить еще, запомнишь головную боль, дорогой.

Мадемуазель прошептала:

- А что вы помните, Алан де Карнак?

Я запел старую бретонскую песню:

Эй, рыбак, скажи скорей,

Царица из страны теней

Не проезжала ль здесь верхом

На черном жеребце своем

Со сворой призрачной у ног?

Ее не видеть ты не мог.

Конь ее мчится, словно тень

От облака в ненастный день,

Как тучи сумрачной копье.

Дахут Белая - имя ее.

Наступило странное молчание. Я заметил, что де Керадель сидит напряженно и смотрит на меня с тем же выражением, с каким смотрел, когда я говорил об Алкар-Азе и Собирателе в Пещере. Лицо Билла побледнело. Я посмотрел на мадемуазель: в ее глазах плясали светло-лиловые искорки. Не представляю, почему старая песня могла произвести такой эффект.

Элен сказала:

- Странный мотив, Алан. А кто эта Дахут Белая?

- Ведьма, мой ангел, - ответил я. - Злая, но прекрасная ведьма. Не рыжая, как ты, а светловолосая. Она жила больше двух тысяч лет назад в городе Ис. Никто не знает, где находился город Ис, но, может, там, где между Киброном и Бель-Илем плещется море. Когда-то здесь была суша. Ис был злым городом, полным ведьм и колдунов, но самой злой из них была Дахут, дочь короля. Она брала себе в любовники, кого хотела. Они удовлетворяли ее ночь, две ночи, редко три. Потом она бросала их, говорят некоторые, в море. Или, как говорят другие, отдавала их своим теням...

Билл прервал:

- Что ты хочешь этим сказать?

Лицо его еще больше побледнело. Де Керадель пристально смотрел на него. Я сказал:

- Я хочу сказать - теням. Разве ты не слышал в песне, что она была королевой теней? Она была ведьмой и заставляла тени подчиняться себе. Любые тени: тени убитых ею любовников, тени демонов, инкубов и суккубов из кошмаров.