Ползи, тень !

Я почувствовал тошноту и гнев; услышал внутри себя голос: "Так было в старину... так убивали твой народ... давным-давно..." Тут я понял, что вскочил на ноги и Билл удерживает меня за руки. Мак Канн тоже вскочил, но на лице его не было удивления, и я подумал, что он не все нам рассказал.

Я сказал:

- Все в порядке, Билл. Простите, Мак Канн.

Мак Канн мягко ответил:

- Ладно, доктор, у вас свои причины. Ну, вот, тут в комнату вошел долговязый парень с пустыми глазами и расслабленным ртом. Никто не произнес ни слова, все только смотрели на него. Он подошел ко мне и стал смотреть. Потом задрожал и прошептал: "Она опять скачет. Скачет на черной лошади. Прошлой ночью скакала, и волосы развевались за ней, и собаки бежали у ее ног..."

Тут он испустил пронзительный крик и стал подпрыгивать, как игрушка на резинке, и кричать: "Это не собаки! Не собаки! Уберите их от меня! Боже... уберите их от меня!"

И все вокруг стали его успокаивать: "Успокойся, Лайас, успокойся". И увели его, а он продолжал кричать. Оставшиеся молчали. Смотрели на меня серьезно, выпивали, потом уходили. Я... - Мак Канн заколебался... - я был потрясен. Если бы я был старым козлом, я бы показал вам, как кричал Лайас.

Как будто дьяволы ухватили щипцами его душу и вытаскивают, как гнилой зуб. Я выпил еще и пошел спать. Старый Эф остановил меня. Он был бледен, и борода у него дрожала. Принес еще кувшин и сказал: "Задержитесь немного, мистер Партингтон. Нам показалось, что вы согласны поселиться тут. Если вам не подходит цена, назовите вашу. Мы согласимся".

К этому времени не нужно было быть гением, чтобы понять, что вся деревня напугана до смерти. И по тому, что я слышал и видел, я их винить не мог. Я сказал Эфу: "Эти нищие. Как вы думаете, куда они исчезают? Кто их забирает?"

Он огляделся, прежде чем ответить, потом прошептал: "Де Керадель".

"Зачем?"

Он опять шепотом: "Для своего каменного сада".

Раньше я бы над этим посмеялся. Но тут мне смеяться не хотелось. И я сказал ему, что место мне нравится, но завтра я вернусь в Нью-Йорк и подумаю, а тем временем почему бы им не заявить в полицию? Он ответил, что деревенский полицейский испуган так же, как и все остальные, и он уже говорил с офицерами, но те решили, что он спятил. На следующее утро я расплатился и обещал через день-два вернуться. Небольшая делегация явилась попрощаться со мной и уговаривала вернуться.

Интересно было бы взглянуть на это место за стеной и особенно на то, что Эф назвал каменным садом. У меня в Провиденсе друг, у него есть гидросамолет. Я поехал к нему и договорился, что вечером полетим над поместьем Кераделя. Полетим над берегом. Ночь была лунная, и мы вылетели в десять. Когда подлетали, я достал бинокль. Все вокруг ясно, но над этим местом поднялся туман. Быстро поднялся, будто хотел обогнать нас.

У причала, в глубокой бухте, стояла большая яхта. Она направила на нас прожектор. Не знаю, то ли хотела ослепить, то ли выяснить, кто мы и откуда. Я попросил лететь к дому, и мы ушли от прожектора. Я поднял бинокль и увидел длинный старинный каменный дом, полускрытый холмом. И еще увидел кое-что, от чего поползли мурашки... как от воплей Лайаса. Не знаю, почему. Много больших камней, расположенных кругами, и большая груда камней в середине. Туман вился вокруг, как змеи, и среди камней поблескивали огоньки... серые огоньки... какие-то отвратительные...

Мак Канн смолк, дрожащей рукой поднес ко рту бокал и выпил.

- Гнилые огни. Как будто... разлагаются... И на груде камней сидело что-то черное... бесформенное... тень какая-то. Эта тень дрожала, колебалась... а камни будто старались стащить нас вниз, к этой черной тени...

Он поставил бокал, и рука у него все еще дрожала.

- И тут мы пролетели. Я оглянулся, но все закрыл туман.

Он сказал Лоуэллу:

- Говорю вам, док, что с ведьмой Мэндилип я никогда не чувствовал себя так отвратительно, как над этим местом. Мэндилип была связана с адом, верно. Но это место - само по себе ад, говорю вам!

13. ДАХУТ ПРИСЫЛАЕТ ВЫЗОВ

- Вот и все. - Мак Канн зажег сигарету и посмотрел на меня. - Мне кажется, что для доктора Карнака мой рассказ имеет больше смысла, чем для меня. Я... я просто знаю, что тут черное зло. А он, может, знает, насколько черное. Например, док, почему вы вздрогнули, когда я рассказал о двух нищих?

Я сказал:

- Доктор Лоуэлл, если не возражаете, я хотел бы поговорить наедине с Биллом. Мак Канн, заранее прошу прощения. Билл, идем в уголок. Хочу с тобой пошептаться.

Мы с Биллом отошли так, чтобы нас не могли услышать, и я спросил:

- Много ли знает Мак Канн?

Билл ответил:

- Все, что мы знаем о Дике. Он знает, что де Керадель был связан с кукольницей. И с него этого достаточно.

- Знает ли он о моих встречах с мадемуазель?

- Определенно нет. Мы с Лоуэллом решили, что тут слишком много интимного.

- Весьма деликатно с вашей стороны, - я с трудом сохранил серьезность. - Но говорил ли ты кому-нибудь, кроме меня, об этой твоей воображаемой тени?

- Воображаемой? Какого дьявола!.. Нет, не говорил.

- Даже Элен?

- Да.