Помаши мне на прощанье

Но тут она осеклась и стала серьезной.

– Вот они.

Две высокие тонкие березки росли почти на краю вспаханного поля. Рядом кто-то оставил двуручную пилу.

– Если я верно запомнила, нужно решить, в какую сторону им безопаснее всего падать. Откровенно говоря, не знаю, сказали ли нам, с какого боку пилить? Видимо, это очень важно, но перед нами не огромные каштаны. Поэтому не будем слишком уж волноваться. Думай, Грейс, куда им падать?

– Понятия не имею, – хотела ответить та, но решила, что честность в этом случае, возможно, не лучшая политика.

– На поле. Если они упадут в любую другую сторону, застрянут в деревьях. Поле еще не вспахано. Нам меньше проблем. А мы должны их еще и распилить?

Джейн согласилась, что это, возможно, входит в их обязанности.

– Послушай, я старше и шире тебя. Ты выглядишь так, словно топор не сможешь поднять. Стой там. Я ударю раза два, и, думаю, щепки полетят во все стороны.

– Погоди. Разве мы не должны носить защитную одежду? Очки или что-то в этом роде?

– Не знаю и не думаю, что у Флемингов она есть.

Джек и Гарри рубили деревья. Было ли у них специальное снаряжение? Грейс вдруг поняла, что никогда не видела Джека за работой. Возможно, однажды, в канаве… но не за рубкой деревьев.

Она снова оглядела деревья, которые нужно свалить, и пожала плечами. Они действительно не так уж велики.

– Я готова.

Грейс отошла от первого дерева. Джейн подняла топор и встала так, чтобы видеть дерево и одновременно не оказаться на той стороне, куда оно упадет. Замахнулась и ударила: раз, другой, третий…

– Я начала, ура!

Грейс подошла ближе. Да, в стволе была большая зарубка.

– Бедное дерево. А вдруг ему больно?

Джейн, морщась, отшвырнула топор.

– Не будь дурочкой. Это дерево.

– Оно живое!

– Но не будет живым, когда мы с ним покончим. Пойдем, берись за пилу.

Им оставили длинную гибкую пилу, с рукоятками по концам. Грейс подняла свой, и вместе они подошли к дереву.

– По-моему, необходимо поймать общий ритм, – заявила более опытная Джейн. – Я встану здесь, ты там, и мы начнем. Сначала я тяну на себя, потом ты. Ровно. Я помню, что миссис Флеминг велела тянуть, а не толкать. Оно должно упасть вперед, если будем правильно действовать, но на всякий случай следи за деревом. Нужно быть начеку. А вдруг оно жалобно застонет, ломаясь под собственным весом?

Грейс проигнорировала шутку, и они принялись за дело. Некоторое время ушло на то, чтобы поймать ритм, так как пила застряла, и пришлось начинать все снова.

– Здесь нет ничего похожего на клин? В руководстве что-то писали насчет того, чтобы вставлять клин в распил.

Никакого клина не нашлось.

– Возможно, для стволов потоньше клин не нужен, – предположила Грейс после того, как призналась, что не читала никаких руководств.

– Не важно, давай снова установим ритм.

Они тянули, тянули, тянули. И тянули… и наконец, – по крайней мере на взгляд двух неопытных трудармеек, – их действия вроде бы стали напоминать нечто вполне профессиональное. А распил стал глубже.

Они отступили и запрыгали от радости, когда дерево действительно застонало.

– Падает, падает…

Джейн перескочила через упавший ствол и обняла Грейс:

– Мы сделали это! Сделали! А мистер Флеминг считал нас легкомысленными девчонками! Как твои ладони? Мои огнем горят, даже сквозь перчатки!

– По-моему, налился волдырь. Но не слишком большой.

– Давай прервемся и съедим сэндвичи.

На обед было потрачено совсем немного времени: холодная вода, сэндвич, тонко намазанный белковой пастой «Мармайт», и еще один, с ломтиками свеклы, вряд ли могли считаться аппетитной едой. Особенно если, как Грейс, ненавидишь «Мармайт».

– По крайней мере хлеб домашний, – пыталась она развеселить их, – хотя думаю, что съела ужасно много свеклы этим летом.

– В Уайтфилдз еда совсем другая, полагаю, – заметила Джейн и, расклеив сэндвич, уставилась на «Мармайт», словно надеясь, что он каким-то чудом превратится в нечто совсем иное.

– Да, но нам сказали, что здесь придется затянуть пояса. На все вводятся карточки, и никаких фруктов. Я так тоскую без свежих фруктов!

– На ферме растут малина, клубника и крыжовник. Конечно, все идет на рынок, но нам достаются помятые ягоды и те, которые не могут продать.

– С нетерпением жду, – отозвалась Грейс, поднимаясь с вересковой полянки, на которой сидела.

– Самое раннее – в августе, если только лето не будет жарким.

– Не важно: все равно приятно ждать. А теперь беремся за второе дерево.

При мысли о себе в роли дровосека Грейс захохотала.

– Я представила, как мы сажаем, удобряем, пропалываем, собираем и укладываем клубнику, и это помимо рубки деревьев. Интересно, будет что-то такое, чего мы не сумеем сделать, когда война закончится?