Помеченный на удаление

Говорили мы громко, народу вокруг достаточно, так что эту часть легенды закрепили нормально. Будут интересоваться – найдут свидетелей нашего прибытия из-за ленточки. И ювелир при необходимости вспомнит настойчивого продавца краденого, и оружейники жадную покупательницу.

Шофер выехал с Базы и притопил по укатанной грунтовке. Все никак не привыкну к здешним дорогам. Казалось бы, в СССР вырос, кочки и колдобины должны быть родными до последней песчинки, а стоит поездить по хорошему асфальту на Острове, и все – пропадает привычка.

Пролетели поворот на Базу «Северная Америка». Еще немного, и вон она, приметная кочка. За ней я прятался полгода назад, когда пара шустрых ребят из московского протектората пытались получить премию за мою голову. Расстреляли машину, убили водителя, меня не стали – надеялись живым захватить. И в результате сами голов лишились. Повезло мне тогда.

А вот дырявого «Ведровера» на прежнем месте не видно – успели утащить хозяйственные граждане. Либо орденцы на металлолом продали – машина-то казенная была.

Воспоминания о боях-пожарищах сразу вызывают желание зарядить свежекупленный пистолет и ехать дальше вооруженным. Срезаю пломбу, достаю приобретение. Осматриваю внимательно. Лили, похоже, взяла витринный образец. Консервационная смазка уже снята, хоть сейчас в тир.

Водитель оборачивается на лязг.

– А, Star B! Нормальная машинка, стрелял из такой. У испанской армии стояла на вооружении добрых полсотни лет. Почти классический «1911», только под девятку «Пара».

Открываю патронную пачку, набиваю магазин. Пострелять бы, привыкнуть к новой игрушке… Желание мое, похоже, настолько очевидно, что водитель предупреждает:

– Не вздумай стрелять на аэродроме или рядом. Повезет, если только штрафом отделаешься, а то и на месяц в карьер отправить могут. Проще в Нью-Рино за город выехать недалеко, там всем по фигу.

Внимаю голосу разума. Кобуры все равно нет, поэтому убираю «звездокольт» в рюкзак. Только собрался молнию закрывать – Лилька из своей безразмерной сумки что-то в тряпку завернутое достает и туда же, ко мне, пихает. Так целеустремленно, что я даже спрашивать не стал. Раз пихает, значит, надо, наверное.

Гнал наш извозчик лихо, так что на аэродроме мы оказались часа через два с небольшим. Поблагодарили, расплатились. На КПП у нас проверили новенькие айдишки, опечатали рюкзак с оружием и отправили в один из домиков вдоль летного поля узнавать насчет расписания и мест на борту. На полпути к окошечку откуда-то нарисовался Тощий в цивильном и начал интересоваться у кассирши возможностью сдачи билетов. Типа обстоятельства поменялись, лететь он не может, а денег жалко. Отвечали ему тихо и неразборчиво, но явно не то, что он хотел услышать. Выругался, отошел на пару шагов. Я сунул голову в освободившееся окошко:

– Скажите, у вас есть билеты до Нью-Рино? Чем быстрее, тем лучше.

– Нью-Рино?

Удивление и счастье в голосе Тощего были столь искренними, что я чуть не прослезился.

– Как раз хотел сдать билеты в Нью-Рино, но за возврат берут такой процент…

Дальше выяснилось, что билеты здесь не именные и сдавать-покупать заново необходимости нет, бери и лети. Когда кассирша подтвердила подлинность и цену, я расплатился с Тощим. Он покинул нас, лучась такой радостью, что слезы снова подступили. Какой же я молодец, помог человеку!

А Лили сторговала-таки у Тощего сотню экю. Просто из принципа.

До вылета еще четыре часа. Рейсовые самолеты по северу Большого Залива летают раз в неделю, так что нам повезло. Либо просто начало операции удачно подгадали под расписание. На аэродроме есть и удобства с душем, и гостиница, и вполне пристойный кабак. Запеченной утки, как в Нью-Рино, в меню нет, но мы прекрасно обходимся парой стейков и салатом. Под бутылку местного испанского и неторопливый разговор.

– Во что мы ввязались на этот раз?

– Не то чтобы это мы ввязались… Орден ведет какую-то хитрую игру, и нам там предстоит быть парой пешек. Цели заявлены благие, но что они хотят на самом деле и куда всё может повернуть – я не знаю.

Пересказываю историю в том виде, как мне ее преподнесли. И, естественно, делюсь сомнениями.

– Вся эта болтовня о больших расходах на обустройство новых Ворот в Цюрихе – чушь собачья. Нас просто принудили к этой работе, без возможности отказа. Если бы мы тогда ушли отсюда чисто, орденцы придумали бы что-нибудь другое. Видимо, задание очень важно для них. И не верю я в заботу о детях, хоть режь меня.

– И я не верю. Но детей жалко, потому что резать будут как раз их, а не тебя.

– Ладно, поглядим. Надо будет заранее подготовить несколько путей отхода, раз уж наш работодатель не хочет этим заниматься.