Помело для лысой красавицы

— А то что Вишневский очень удивился моему звонку и попросил больше по этому поводу его не беспокоить, кольцо он не собирается продавать! Ты чего, дуру из меня решила сделать???

Я молча слушала как она разоряется на том конце провода.

— Оксана, — наконец прервала я ее вопли. — Скажи честно, ты мне порчу делала?

— Я в комплексе, — осеклась она. — Зла на тебя была шибко.

— Ясно. Баночку приготовила?

— Стоит вон, тебя дожидается.

— Хорошо. Сейчас приеду, — и я положила трубку.

Пару минут тупо смотрела в пространство, осознавая размеры свалившейся на меня катастрофы. «В комплексе!» Надо же, мерзавка знает даже такие умные слова. Ну что ж, делать нечего, надо барахтаться, авось у меня как у той лягушки масло собьется.

Я оделась, расчесала парик, который мне вчера в салоне намертво приклеили к лысинке, и поехала сбивать свое масло. Первым делом заглянула в банк, сняла очередную порцию баксов от влюбленного миллионера и поехала к Оксане. Молча отдала ей деньги в обмен на баночку, разговаривать абсолютно не хотелось, и поехала в городскую справку.

В скучном совковом помещении справки было тихо и безлюдно. Я покрутила головой, увидела торчащую темную макушку за стойкой и не колеблясь направилась туда.

— Добрый день, мне бы адрес Натальи Беловой, — сказала я миниатюрной девушке в окошечке.

— Отчество, — железным голосом потребовало милое создание.

— Отчества я не знаю.

— Ну как так не знаю, — вызверилось создание. — А если этих Наташ двадцать две по городу? Какую мне вам давать?

— Дайте адреса всех двадцати двух, делов-то, — пожала я плечами.

— Одна справка пятьдесят рублей, — известило меня создание.

— Я оплачу, — пообещала я.

Девушка недовольно посмотрела на меня и защелкала мышкой. Я же оперлась о выщербленную стойку и от нечего делать рассматривала окрестности. Через секунду я поняла, чего это девушка так недовольна моим приходом. Около клавиатуры лежал надкусанный бутерброд с колбасой и граненый стакан с чаем. Причем девушка его постоянно толкала локтем.

«Блин, — подумала я. — А если он опрокинется?» У меня как-то был такой казус — лето, жара, я решила попить минералочки, а она упади да шмякнись открытым горлышком на клавиатуру. А времени было десять вечера, впереди планировалась насыщенная ночь в Интернете, только какой к черту Интернет, если компьютер с неисправной клавой ни в жисть не загрузится? Слава богу недалеко от моего дома был компьютерный магазинчик, и парни в нем имели обыкновение иногда по ночам собирать компьюдеры. Я пулей туда сбегала, на мое счастье он был открыт, хотя на вывеске русским языком было написано: с 10 до 20. В общем клаву парни мне все же продали.

— Платите в кассу пятьдесят рублей, — прервала мои мысли девица.

Я огляделась, взглядом просканировала комнату и наконец спросила:

— А касса где?

— Тут, — кивнула она куда-то в бок, что там было, мне неведомо, наверно кассовый аппарат. Непрозрачная часть окошечка как раз скрывала обзор.

— Одна Наташа Белова у вас? — рассеянно спросила я, доставая кошелек.

— Да, — недовольно ответила девица.

Я выдала ей деньги, девушка отбила чек и выдала мне его вместе с распечаткой на адрес Беловой.

Я сгребла бумажки и пошла на улицу. На пороге я остановилась, подумала и вернулась.

Девица, узрев меня снова в окошечке, подавилась бутербродом, отложила его и тоскливо сказала:

— Слушаю.

— Мне еще адрес Анны Усольцевой.

— Отчество? — безнадежно спросила она.

— Тоже не знаю, — честно ответила я. — Но оплачу всех Анн Усольцевых.

Девушка снова защелкала мышкой, и потом поглядела на монитор и буркнула:

— Пятьдесят.

Я достала купюру, девушка молча ее сгребла и через минуту положила передо мной чек и распечатку.

Чувствуя себя последней мерзавкой — поесть человеку спокойно не даю! — я покинула сие гостеприимное учреждение.

В машине я посмотрела распечатки.

Белова жила на Шиллера, Усольцева — на Магаданской. Анечка была ближе, но я понятно поехала первым делом к Беловой. Плана у меня собственно никакого не было. Со старушками поговорить, с соседями, может кто из родственников в квартире есть. Мне надо было поподробнее выяснить, во что я вляпалась.

Подрулив к серой хрущевке, я сверилась с адресом и уверенно направилась в первый подъезд — квартира у Беловой была под номером два. На мои трезвоны никто не отвечал. Значит на родственников надежды не было. Бабушек я у подъездов не видела, что собственно не удивительно — на улице стоял зверский мороз. Вздохнув, я позвонила в соседнюю дверь. Через пару минут раздались шаркающие шаги, и дребезжащий голос из — за фанерной двери подозрительно осведомился:

— Хто тама?

— Бабушка, можно с вами поговорить, я насчет соседки вашей хочу узнать.

— Наташки, что ль?

— Ага! — обрадовалась я.

— Не знаю я ничаво! — резко ответила старушка. — Ходють тут всякие, шумят, отдохнуть не дают!

Я вздохнула — уговаривать ее явно нет смысла. Развернувшись, я стала звонить в третью дверь на площадке.

— Неча звонить, нету тама никаво! — снова раздался голос бабульки.

— И когда будут? — осведомилась я.

— А пес их знает. Продала Светка квартиру-то, да новых хозяев еще не видели.