Поменяемся?

Помимо восхитительного борща, Ольга, та самая грозная официантка, приносит картофельное пюре с ароматным гуляшом и тарелку с сухофруктами, которые мы с Рафаэлем жадно уплетаем. Я, оказывается, так сильно проголодалась! Кажется, в последний раз полноценно ела вчера в отеле, и теперь мой вымотанный организм стремится возместить энергию, которую я бездарно инвестировала в Лианин сторителлинг.

— М-м-м… Это очень вкусно, — бубню я с набитым ртом. — Такое пюре только моей маме удается.

Рафаэль самодовольно хмыкает.

— Ты в курсе, я знаю места.

— Да, ты молодец, — соглашаюсь я. — И какие у тебя теперь планы?

— Ты про сегодня или на перспективу?

Я пожимаю плечами.

— Вообще.

— Работать, в спортзал ходить, с тобой встречаться, — на губах Рафаэля трогательная улыбка.

Я озорно щурюсь.

— Приятно, что я есть в твоих планах.

— Ну так не зря же здесь сидим. Ты лучше о своих расскажи. Планируешь жить у мамы или съехать?

— Моя мама — учитель до мозга костей, — напоминаю я со вздохом. — Ты готов в почти тридцать добровольно вернуться за парту?

— Короче, думаешь съехать, — резюмирует Рафаэль.

— Конечно. В течение недели подыщу новую квартиру.

— Ты могла бы оставаться у меня.

Опустив глаза, я ковыряю крошечную дырку на скатерти.

— Я знаю, что ты чувствуешь за меня ответственность, но не стоит. Мы оба только что закончили долгосрочные отношения и едва ли готовы так сразу делить жилплощадь. Тем более когда Лиана… Думаю, ты сам понимаешь.

Он кивает.

— Понимаю, конечно. Вместе выберем тебе квартиру.

— Так годится, — соглашаюсь я, заулыбавшись. Нужно при встрече непременно обнять его тетю Наилю за то, что вырастила сына настоящим мужчиной.

После ужина едем к моей маме. Завидев за моей спиной Рафаэля с сумками в руках, она таращит глаза.

— Этот мальчик теперь будет жить с нами, — ляпаю я и, заметив проступивший ужас на ее лице, спешно поясняю: — Это шутка. Рафаэль помог мне перевезти вещи.

— А… понятно, — растерянно бормочет она, отступая назад. — Вы проходите, проходите… Чай будете?

— Можно, — Рафаэль относит сумки в мою комнату, обувается и выходит за второй партией.

Мама смотрит ему вслед с изумлением и опаской.

— А это он тебе как друг помогает или…?

— Оба варианта, — улыбаюсь я, чувствуя себя по-идиотски счастливой.

— А… Лиана?

— Долгая история. Рафаэль свободен, если ты об этом.

Мама сводит брови к переносице, будто пытается смириться с чем-то, и молча уходит на кухню. Решив дать ей осмыслить информацию, я иду к себе в комнату, прикидывая, куда распихать сумки. Два баула убрать под кровать, один распотрошить, чтобы было во что переодеться.

Слышится хлопок входной двери, грохот сбрасываемых ботинок, звук шагов. Рафаэль с остатками моих вещей появляется в дверях спальни.

— Ее куда? — уточняет он, кивая на хлебопечку.

— Может, закинуть на шкаф? — предлагаю я со вздохом. — Она вряд ли когда-нибудь мне понадобится. Я не адепт готовки, имей в виду. То есть, я умею и готовлю, но без изысков.

— Ты меня о подводных камнях пытаешься предупредить? — В голосе Рафаэля читается усмешка.

— Вроде того. Чтобы не быть уж слишком идеальной в твоих глазах, — кокетничаю я.

— Я по натуре крестьянин. Люблю гречку с яйцами да борщ с котлетами. Осилишь?

Ощутив внезапный прилив веселости, я хихикаю.

— Думаю, организовать смогу.

— Чай готов! — доносится из кухни. — Приходите!

Спустя три минуты мы сидим за столом. Мама делает вид, что размешивает варенье, а на деле украдкой наблюдает за Рафаэлем, словно оценивая, достоин ли мальчик, по виду напоминающий хулигана, занять место ее любимчика.

— Это с чабрецом? — Рафаэль вопросительно смотрит на нее поверх чашки.

— Да, — сдержанно соглашается мама. — С тимьяном. Не нравится?

— Моя дэвани такой же заваривала. Больше нигде не встречал. Вкусно.

— А я его на рынке у одной женщины покупаю, — она моментально оживляется. — У нее настоящий, горный, а не вот эта пыль аптечная.

— Хороший, — кивает Рафаэль, делая большой глоток. — Дэвани делала с молоком.

— Так ты чего сразу не сказал! — Метнув в меня укоризненный взгляд, мама вскакивает и бежит к холодильнику. — Вот же свежее есть, только купила.

Глядя, как заботливо она придвигает молочник к Рафаэлю, становится понятно, что дело на мази. Симпатия школьного учителя — вещь изменчивая. Сегодня в любимчиках ходит один, завтра уже другой.

— Поедешь в отель? — Понизив голос, Рафаэль наклоняется ко мне.

— Если ты не обидишься, сегодня побуду дома, — шепотом отвечаю я. — Надо вещи разобрать и с мамой побыть. Она и так сбита с толку.

— Ладно. С утра тогда за тобой заеду.

Я непонимающе хлопаю глазами.

— Зачем?

— Так у тебя же машина возле офиса осталась.

Я собираюсь ответить, что вызову такси, но вовремя прикусываю язык.

Нет, правда, в какой момент я разучилась просить и принимать помощь? То ли это влияние практичного подхода Вити, считавшего, что по возможности все надо делать самому и не обременять других, либо это я сама, которая так гордилась умением со всем справляться, что стала забывать, как это — положиться на кого-то еще.

— Хорошо, — скромно соглашаюсь я. — Буду ждать.