Помереть не трудно (СИ)

Я ещё раз взглянул на немногих пассажиров первого класса. Все сидели спокойно, надев наушники и уткнувшись в смартфоны. Поезд чуть заметно покачивался.

— Выбивай окно, кадет, — скомандовал шеф. — Надо попасть в плацкартный вагон.

— Стекло пуленепробиваемое, — робко заметил проводник.

— Ничего, — Алекс похлопал парня по плечу. — Как-нибудь разберёмся.

— Люди всполошатся, — сказал я, глядя на пассажиров.

— Люди ничего не заметят, — отрезал шеф. — Приступай.

Пожав плечами, я пробрался к окну и стал ощупывать его пальцами. Не знаю, получится ли выдавить стекло, как в автобусе… вряд ли всё так просто.

Простучав поверхность, я наметил точку и ударил. По вагону пошел гул, но как и обещал Алекс, никто даже не почесался. Тогда я ударил со всей силы — приставив к стеклу подушку, взятую из кресла.

С третьего удара стекло подалось. Оно покрылось мелкой сеткой трещин и выпало одним куском.

— Силён, брат, — уважительно хмыкнул шеф. — Напомни, чтобы я никогда не соревновался с тобой в армреслинге.

В вагон ворвался ветер. Он принёс запахи мокрого леса, прелой травы и полыни. Я поёжился: на такой скорости ветер почти сбивал с ног.

Он выл между кресел, взметал волосы пассажиров, нёс пустые пакеты и прочий мусор — но никто так и не пошевелился.

— Что с ними? — спросил я встревоженно. — Почему они не реагируют?

— Потому что только паники нам и не хватало, — буркнул шеф. — Не парься, не твоя это забота. Лезь в окно.

— Я?..

— А кто? Мама твоя, что ли? Ты зачем стекло выбивал?

— Вы приказали.

Стало стыдно. В экстремальной ситуации я полностью доверился шефу, отключив мозг… На меня это не похоже.

— Ладно, хватит лясы точить, — Алекс подтолкнул меня к окну. — Лезь уже, я за тобой.

— Вы не удержитесь на крыше, — шеф, как ни крути, обычный человек…

— Поговори мне ещё, — и Алекс, протиснувшись мимо меня, ловко втянулся в окно.

— Удачи, — тихо сказал проводник, и на миг вновь прикоснулся к моему плечу. На меня будто опрокинули ведро горячей воды. Волосы на затылке встали дыбом. Я хотел рявкнуть на парня, чтобы не распускал руки, но вместо этого просто кивнул.

— Спасибо, — сказал я и втянулся в окно вслед за шефом.

Ветер бил, словно кувалдой. В ушах свистело, дышать было трудно. Словно воздух превратился в патоку.

Держаться было практически не за что — снаружи вагоны были гладкими, обтекаемыми. Как пули. Но Алекс каким-то образом уже добрался до крыши, я видел только его ноги, обутые в чёрные туфли.

— Если смог он, значит, смогу и я…

Перебрасывая себя от одного выступа к другому, я вскарабкался на крышу и распластался рядом с шефом.

Голова поезда вытягивалась в небо сужающейся спиралью. Секунду я, будто загипнотизированный, не мог отвести глаз от этого зрелища. Сине-белые вагоны казались бусинами, нанизанными на стальную нитку рельс…

Это морок, — пытался убедить я себя. — Поезд не сошел с рельсов, и никто, кроме нас, этой спирали не видит…

И ещё один момент: на крышах вагонов виднелись плоские люки. Вентиляция, — понял я. Кондиционеры… И какого чёрта мы рисковали, выбираясь через окно?

Алекс осторожно, балансируя руками, поднялся и присел на корточки. Затем одним движением вздёрнул себя вверх и сразу побежал. Я — за ним.

Бежали мы в хвост поезда, поэтому ветер бил в спину. И с вагона на вагон перепрыгивать не пришлось: в Сапсане тамбуры сплошные, соединяют вагоны «гармошкой» из гибкого полимера.

Честно говоря, боялся я страшно. Земля была удивительно далеко, и неслась мимо со страшной скоростью. Если я поскользнусь, — думал я на бегу, — даже в пакетик собирать будет нечего…

В небе клубились подсвеченные розовым облака.

— Это здесь, — сказал Алекс и присел на корточки возле тонкого шва люка.

Слов я не услышал, их моментально унёс ветер. Но и по губам было понятно.

Подцепив пальцами, я оторвал стальной лист и отбросил его назад. Внутри оказалась мешанина шлангов, проводов и пластиковых перегородок — промышленный кондиционер. Вырвав часть этих кишок, я расчистил достаточно места, чтобы протиснуться внутрь.

Алекс, достав револьвер, полез первым.

Посмотрев в последний раз на вагоны, штопором уходящие в небо, я спрыгнул следом.

Здесь было тихо. Обычный вагон, с обычными сиденьями. Поуже, чем в первом классе, да и обивка поскромнее. Народу гораздо больше. По коридору между сидений бродил бесхозный ребёнок в желтом вязаном свитере с Микки-Маусом.

На нас чадо посмотрело без интереса — словно мы не спустились буквально с неба, а просто встали с кресел, чтобы попить водички из кулера.

— Вы наводите морок, — шепнул я шефу.

— И как ты догадался?

— Научите?

— Если будешь хорошо себя вести.

И он уверенно пошел по проходу. Лопоухий пацан в свитере, пропустив нас, устремился следом.

Скучно ему тут, — подумал я. — Маманя телефон отобрала, чтобы в игрушку не пялился, вот ребёнок и мается.

Мелодия, которую я слышал ещё в своём вагоне, здесь играла довольно громко. Радио? Но я тут же понял, что ошибся.

Музыка шла из динамика в виде Пикачу, подвешенного к рюкзаку пацана лет двенадцати. Тот сидел один, несмотря на то, что вагон был забит, и безучастно пялился в окошко.