Поместье Кларенс (Айви)

Элора стояла перед домом своих родителей, уставившись на входную дверь.

— Скажи мне, что все будет хорошо.

— Все будет хорошо. — Зейн поцеловал ее в волосы.

— Спасибо, что пошел со мной. — Если — когда — этот разговор пойдет не так, как надо, у нее будет Зейн.

— Ты сказала спасибо десять раз с тех пор, как мы покинули лофт. — Он подтолкнул ее локтем. — Пора открывать дверь, детка.

— Еще минутку, — прошептала она.

Еще одна минута, чтобы сказать ее папе, что он не ее отец.

Зейн не стал спорить. Он стоял рядом с ней, и их дыхание клубилось вокруг них в холодном декабрьском воздухе. Он оказывал ей свою непоколебимую поддержку, не задавая вопросов, точно так же, как делал это в течение последних двух дней.

Точно так же, как он делал это с самого начала.

Он знал о Лукасе много лет. Он понял это в ту первую ночь, когда она вошла в его клуб.

Элора так переживала, что драма их родителей, из-за того, что у них был общий сводный брат, заставит Зейна уйти. Ей следовало бы быть умнее.

Зейн Кларенс был не из тех людей, которые отказываются от того, чего хотят.

А он хотел Элору.

Ничто другое не имело значения.

Последние два дня они провели в разговорах, в основном о том, как Элора расскажет своему отцу правду, но также и о том, как Зейн узнал о романе Дэвида и Джоанны.

Когда Зейн учился в старшей школе, Елена Кларенс переехала из их дома. Она взяла Эдвина и Айви с собой жить в поместье, но поскольку Зейн был старше, он предпочел остаться с Дэвидом. Не потому, что он был очень предан своему отцу, а потому, что он был счастлив в своем доме и в своем распорядке дня. Он был достаточно взрослым, чтобы заниматься своими делами, в то время как близнецы нуждались в большем присмотре.

Зейн никогда не ожидал, что его мать снова переедет домой, поэтому однажды вечером он зашел в кабинет отца, чтобы спросить, разводятся ли они. Дэвид был пьян.

Зейн предположил, что именно виски привело к невнятному признанию Дэвида в том, что от него забеременела другая женщина.

Был ли это роман Дэвида и Джоанны, который подтолкнул Елену переспать с отцом Элоры? Была ли это месть своей бывшей подруге? Какой бы ни была причина, от всей этой ситуации у Элоры скрутило живот.

Когда Дэвид признался в своей интрижке той ночью, это стало поворотным моментом для Зейна. Последние нити, связывавшие его с отцом, оборвались. Он поклялся никогда не становиться Дэвидом, а проложить свой собственный путь.

В конце концов Елена вернулась к Дэвиду. Даже Зейн не был уверен почему. Его мать могла бы уйти с кучей денег при разводе. Но она вернулась с Айви и Эдвином на буксире, и никто ни разу не упомянул о ребенке. И во время своего пьяного угара Дэвид не сказал Зейну, что эту женщину звали Джоанна.

Зейн долгое время предполагал, что никакого ребенка не было. Что любовница его отца сделала аборт, и это успокоило Елену настолько, что она вернулась домой.

Вот только, время шло, любопытство Зейна взяло верх, и он провел собственное расследование.

Это не потребовало особых усилий. Зейн разыскал ассистентку Дэвида во время этого романа. Дэвид уволил ее, заявив, что она плохо справляется со своими обязанностями. У ассистентки была другая теория, что Елена настояла на том, чтобы его следующим помощником был мужчина. Ей не было грустно когда ее уволили с работы, особенно потому, что ей хорошо платили за молчание обо всем, чему она была свидетельницей. Но Зейн был убедительным человеком, и он пообещал никогда не раскрывать ее нарушения. Он просто хотел знать правду о своем отце.

В жизни Дэвида всегда были другие женщины. Его брачные клятвы были в лучшем случае руководящими принципами. И его ассистентка отчетливо помнила, что Дэвид был особенно увлечен темноволосой женщиной, которая приходила в офис каждый четверг днем.

Ассистентка назвала имя Джоанны. Потому что однажды она пришла в офис не в четверг, а в понедельник утром. По ее лицу текли слезы, и она потребовала немедленно увидеть Дэвида.

Зейн достаточно легко собрал все воедино. Он нашел Лукаса. Но у него не хватило духу разрушить семью Мальдонадо.

В итоге, он держал правду при себе.

И когда, много лет назад, он увидел Элору в «Измене», ему хватило одного взгляда на нее, чтобы понять, что ему крышка. Потому что, несмотря на то, что их родители устроили чертову неразбериху, он все равно хотел Элору.

— Я люблю тебя, — сказал он, нарушая тишину, как будто знал, что ей нужно было это услышать.

— Я тоже тебя люблю. — Она встретилась с его поразительным голубым взглядом. — Может нам уйти?

— Тебе решать.

Она знала, что он сохранит тайну, если она попросит. Что если это избавит Элору от боли, он унесет ее с собой в могилу.

— Нет. — Она вздохнула. Она не готова была хранить этот секрет всю свою жизнь. И не стала бы просить Зейна. И Лукас заслуживал того, чтобы знать правду.

Поэтому она повернула дверную ручку и вошла внутрь, а Зейн последовал за ней по пятам.

Новый дворецкий — ей действительно нужно было узнать его имя — бросился им навстречу, вероятно, раздосадованный тем, что она не постучала.

— Мисс Мальдонадо.