Поместье Кларенс (Айви)

— Давай, детка. — Его рука легла на ее колено, большой палец очертил круг на ее коже. Его бедро прижалось к ее бедру. За последние тридцать минут он подбирался все ближе и ближе. — Давай немного повеселимся.

Повеселимся? Он был близок к тому, чтобы узнать, что их определения веселья сильно отличались.

Настала ее очередь вторгаться в его личное пространство. Она наклонилась, говоря так близко к его рту, что их губы соприкоснулись. Но она положила руку ему на плечо, не давая ему сократить дистанцию.

— Если ты хочешь уйти отсюда со здоровым членом, убери свою руку с моей ноги. Когда я захочу, чтобы ты прикоснулся ко мне, я скажу тебе, когда и где.

Он убрал руку с ее колена и отодвинулся на три дюйма (прим. ред.: примерно 8 см.).

— Прости. Я думал, тебе это нравится.

Она взмахнула запястьем.

— Проваливай.

Мужчина моргнул. Возможно, его шок был оправдан. Он уже некоторое время сидел рядом с ней, болтая о своих последних инвестициях в бизнес и миллионах, которые, по прогнозам, он заработает в этом году. Бла. Бла. Бла. Она не участвовала в разговоре, но и не игнорировала его.

Он спрыгнул с дивана и, петляя, прошел через гостиную Зейна, растворяясь в толпе.

За те часы, что она провела в «Измене», все свободные места были заняты телами. Танцпол был забит битком, а очереди у бара насчитывали человек десять.

Зейн должен быть счастлив. Дела шли более чем хорошо.

«Измена» была чистым золотом.

Ее брат откланялся несколько часов назад. Воплощение амбиций и напористости, Зейн утверждал, что ему предстоит проделать большую работу. Другой владелец клуба, скорее всего, был здесь, в гостиной, наслаждаясь своим успехом в напряженный субботний вечер. Но Зейн, без сомнения, был заперт в своем кабинете. Либо он трахался с одной из своих поклонниц, либо подсчитывал цифры. Айви была на девяносто девять процентов уверена, что последнее.

Зейн был таким же скучным и предсказуемым, как клубная сцена.

Где Элора?

Если эта сучка уже ушла домой, Айви собиралась лишить ее статуса лучшей подруги.

— Еще шампанского, мисс Кларенс? — Официантка низко наклонилась, но ей все равно пришлось кричать, чтобы ее было слышно сквозь оглушительную музыку.

Айви покачала головой, одними губами произнеся: «Нет».

Когда официантка перешла к следующему столику, Айви оглядела помещение в поисках кого-нибудь, кто стоил бы ее времени. Как всегда, она вернулась ни с чем.

Всего несколько минут назад ди-джей сделал специальное объявление о полуночном напитке. До закрытия оставалось два часа, а вечеринка только начиналась. И все же мысль о том, чтобы провести здесь еще минуту, не говоря уже о часах, заставила Айви зевнуть.

Она встала, разгладила юбку своего платья и подошла к перилам. Была причина, по которой, когда Зейн все-таки вышел из подполья, он предпочел свою личную гостиную. С этого возвышения она могла обозревать весь клуб, от входа на танцпол до бара. Не было ни одного уголка, в котором люди могли бы спрятаться от ее взгляда. Зейн даже платил сотрудникам, чтобы они присматривали за туалетами.

Единственным по-настоящему уединенным местом в «Измене» был кабинет ее брата.

Айви провела кончиками пальцев по холодной стали перил. Она сверкала, когда стробоскопы вспыхивали яркими красками. Океан тел на танцполе двигался в такт неумолимому ритму ди-джея. Это было все равно что наблюдать за приливами и отливами волн.

Она снова зевнула.

К черту. Айви сделала шаг к выходу, готовая отправиться домой — если Элора все еще здесь, ей придется самой искать попутку, — но остановилась, когда ее внимание привлекла суматоха у входа.

Группа парней вошла внутрь. В отличие от всех мужчин на этаже Зейна, никто из вновь прибывших не носил пиджаков. Никаких слаксов или начищенных ботинок. Она узнала их по «Астону». Они были Сигмами — она никогда не могла запомнить три буквы названия их братства.

Как и у всех групп и организаций в кампусе, у Сигмы была репутация. Они были элитным братством, и только самые богатые были приняты в их лоно. Дать клятву означало иметь правильную фамилию.

Майкл Бамфорд был не просто членом Сигмы.

Он был Сигмой.

Он привлекал к себе внимание, пробираясь сквозь толпу на танцпол. Он вздернул подбородок и пожал несколько рук. Его белая футболка обтягивала широкую грудь, хлопок облегал мускулистые бицепсы. Его свободные джинсы облегали узкие бедра и свисали на поношенные конверсы. Его грязно-светлые волосы были спрятаны под выцветшей бейсболкой «Ред Сокс».

Сегодня вечером Майкл совсем не походил на того утонченного мужчину, который вышагивал по кампусу «Астона» с таким видом, словно это место принадлежало ему. В последний раз, когда Айви видела его без дизайнерской рубашки на пуговицах, сшитых на заказ брюк и итальянских мокасин, на нем почти ничего не было надето.

Как и на ней самой.

Так, так, так.

Возможно, в конце концов, появилась причина остаться в «Измене».