Поместье любовных грез

Памела попыталась скрыть тревогу, вызванную его присутствием. Ее первой реакцией стало желание немедленно убедиться в том, что Стивен крепко спит и ему ничто не угрожает, но она понимала – поддаться этому порыву означало бы выдать себя, показать, что ей известны намерения Эдварда относительно мальчика. Он конечно же не стал бы спокойно дожидаться ее возвращения, если бы причинил мальчику какой-то вред, пришла она к выводу.

– Я не ожидала застать вас здесь, – сдержанно сказала она. – Что вам угодно?

– Не слишком дружелюбное приветствие! – усмехнулся Эдвард.

Памела вдруг испугалась, что он опять станет ее домогаться, и ей стало не по себе, когда она осознала, насколько изолирована эта часть дома. Благоразумно держась поближе к двери, она тем же отчужденным тоном произнесла:

– Я стараюсь соблюдать приличия, мистер Истли, но это все, на что вы можете рассчитывать. А теперь, с вашего позволения, мне нужно удостовериться, что дети спят, а после закончить укладывать вещи, так что желаю вам спокойной ночи.

Она вышла, решив, что, заглянув к Стивену и Мелиссе, удалится в свою собственную комнату в надежде, что Эдвард уйдет, но при этом она напряженно размышляла, что ей делать, если он останется. Памела взяла лампу с полки в коридоре и открыла дверь в комнату Мелиссы, ладонью заслоняя свет. Кровать оставалась в полумраке, но глубокое, ровное дыхание девочки убедило ее, что Мелисса спит.

В комнате Стивена Рассет приподнял голову, когда дверь открылась, но Памела шепотом заговорила с ним, и пес снова успокоился. Стивен тоже спал, подсунув руку под щеку, и она вдруг ощутила жалость, в первый раз осознав, что будет означать для него оглашение правды. Если бы речь шла не о Джейсоне, а о ком-то другом, вряд ли она заставила бы себя предать дело огласке.

Она вышла обратно в коридор, и, пока ставила лампу на полку и брала свечу, чтобы ее зажечь, из комнаты для занятий появился Эдвард. Он какой-то момент стоял, наблюдая за ней, потом произнес насмешливым тоном, озадачившим и вызвавшим в ее душе некоторое беспокойство:

– Вы удовлетворены, сударыня, тем, что оба ваших подопечных крепко спят?

– Да, – резко ответила Памела, – я удовлетворена, и, поскольку мне не хочется их тревожить, мы не станем разговаривать, стоя здесь!

– Вы абсолютно правы, сударыня! Этот продуваемый сквозняками коридор – неподходящее место для беседы. Давайте-ка вернемся в комнату для занятий.

Быстрым движением, заставшим ее врасплох, он выхватил свечу из ее руки и, обхватив Памелу за талию, увлек за собой в комнату для занятий, прежде чем она успела воспротивиться. Отпустив ее, он рывком захлопнул дверь и привалился к двери плечом.

– Вы с ума сошли? – спросила она, задыхаясь от возмущения. – Немедленно выпустите меня!

Еще говоря это, она поняла – требовать чего-то бесполезно и, повернувшись, потянулась к шнурку звонка, но застыла с протянутой рукой – шнурок больше не свисал в своем обычном месте.

– Взгляните чуть выше, сударыня! – хмыкнул Эдвард.

Памела подняла голову. Аккуратно срезанный в нескольких дюймах от потолка, шнурок исчез.

– Вы помешались! – воскликнула Памела громким голосом. – Зачем было так утруждать себя, я ведь только собиралась позвать Стивена, чтобы отправить его за слугами?

– Кричите хоть во весь голос, дорогая мисс Фрэйн! – сказал Эдвард и рассмеялся. – Уверяю вас, что Мелисса крепко проспит до утра, какой бы шум вы ни подняли, Стивен же погружен в сон, от которого он уже никогда не очнется!

Глава 13

Hащупав стол позади себя, Памела привалилacь к этoй твердой опоре.

– Вы лжете! – крикнула она. – Наверняка лжете!

– Уверяю вас, что нет! Настойка опия, мисс Фрэйн! Я остановил служанку, которая несла детям горячее молоко, и отвлек ее внимание, пока подмешивал в молоко наркотик. Какая удача, что у каждого из них есть свой собственный, легко узнаваемый стакан! – Он сделал паузу, глядя на Памелу с насмешливым участием. – Думаю, мое сообщение повергло вас в шок, сударыня. Пожалуйста, присядьте! К вам сразу вернется ваше самообладание.

Эдвард по-прежнему с удовлетворением наблюдал за ней, и теперь новый вопрос и новые страхи зародились у нее в голове.

– Сообщение ценное. Но зачем оно? Вы ведь знаете, что я это просто так не оставлю!

– Конечно, но, поскольку такой возможности не представится, я ничем не рискую. Кроме того, по-моему, будет вполне справедливо объяснить вам, поскольку это вас обвинят в убийстве Стивена.

– Меня обвинят в убийстве Стивена?