Поместный собор Русской Православной церкви. Избрание Патриарха Пимена

Еще одно мнение хочу привести здесь по памяти, в связи со встречей и разговором с протоиереем о. Иаковом из церкви Ильи Обыденного. Он, скорее, сам пытался узнать у меня, кто же будет Патриархом. И когда я ему сказал, что, по моему мнению, им будет Пимен, он неожиданно ответил: «Да, вероятно, так. А править всем будет по-прежнему Никодим».

Как я уже говорил выше, в кругах московской церковной интеллигенции, с представителями которой мне пришлось встречаться, люди традиционного православного благочестия стояли на стороне митрополита Пимена. Они желали избрания его Патриархом, отзывались о нем с любовью и доверием и, наоборот, с крайней подозрительностью относились к митрополиту Никодиму. Они говорили, что в нем есть что-то неприемлемое для благочестивого чувства верующих, и это отталкивает их от него, что даже «когда он служит, многие не хотят подходить к нему под благословение». Ставили ему в упрек его деятельность как главы Иностранного отдела Патриархии, его «богословие революции» или, как его метко охарактеризовал о. Всеволод Шпиллер[3], «октябрьское богословие». Странно, что в другой части интеллигенции тех лет, среди людей либерально верующих и малоцерковных, присутствовало явное сочувствие митрополиту Никодиму и даже некоторое обожание (большее, чем я заметил во время моего последнего пребывания в Москве в 1969 г.). Эти люди считали его более динамичным, открытым к церковным нуждам нашего времени, современным и «прогрессивным», более умным и способным, чем митрополит Пимен. Они критиковали Пимена за его «косность, грубость, слабость и подзависимость». Экуменическая настроенность митрополита Никодима и его доброжелательное отношение к римо-католикам не только не смущали либеральную церковную интеллигенцию, а наоборот, вызывали сочувствие и симпатию. Его «октябрьское богословие», конечно, ими резко осуждалось, но не могло, безусловно, сравниться с пресловутым интервью митрополита Пимена о Светлане Аллилуевой.

Отмечу любопытный факт: две крайние представительницы церковной оппозиции – известная пианистка М.В. Юдина и К.П. Трубецкая (в прошлом убежденные противницы митрополита, впоследствии Патриарха, Сергия, долго пребывавшие в расколе с Патриаршей Церковью) – более сочувственно относились к избранию митрополита Никодима, и опять-таки за его динамичность.

В моих разговорах я постоянно спрашивал всех без исключения: «Да неужто, кроме Пимена и Никодима, нет никого другого, кто бы мог стать Патриархом? Разве нет никого из епархиальных архиереев, подходящих для этого?»

Почти никто не мог мне дать вразумительного ответа, люди смущались, говорили: «Да что-то не видно», – называли несколько имен «хороших» архиереев, но тут же добавляли, что для Патриаршества «в наше сложное время и в нашей стране» они мало подходят. «Вот, например, митрополит Иосиф Алма-Атинский, стойкий, энергичный, но ему 80 лет; кроме того, он был под немецкой оккупацией и сидел в лагерях, этого власти не любят. Хотя, – продолжали мои собеседники, – местный уполномоченный предлагал ему выставить свою кандидатуру в Патриархи с “поддержкой” от местных властей. На что митрополит Иосиф ответил: “Мне вашей поддержки не надо!”» Как бы то ни было, складывалось впечатление, что кроме двух известных кандидатур, на которых сосредоточилось общественно-церковное внимание, никого в стране нет.

Вопрос о выборах Патриарха я, насколько было возможно, пытался выяснить и с представителями епископата. С самим митрополитом Пименом, как с Местоблюстителем и главным кандидатом в Патриархи, прямо говорить на эту тему было, конечно, неудобно. Со стороны я слыхал, что митрополит Пимен говорит, будто он к Патриаршеству не стремится, но если бы его избрали, не стал бы отказываться. Ходили слухи, что он в какой-то момент отказался от избрания, но потом взял свой отказ назад. Как бы то ни было, мне очень было интересно составить свое личное впечатление от митрополита Пимена и уяснить для себя, насколько он подходящее лицо, чтобы стать Патриархом.

Митрополит Пимен пожелал принять меня официальным образом.

Для начала я, через его «богословского референта» А.В. Ведерникова, осведомился, может ли меня принять митрополит Пимен. Мне ответили, что может, но необходимо об этом составить просьбу через Отдел Внешних Церковных сношений Московской Патриархии. После коротких формальностей митрополит Пимен принял меня в присутствии епископа Филарета Дмитровского в Чистом переулке, в три часа дня, в гостиной. Угощал кофеем и печеньем, держал себя с достоинством и даже с некоторой сдержанностью, но скромно и без важничанья. При разговоре присутствовал епископ Филарет, который занимал тогда должность заместителя председателя Иностранного отдела митрополита Никодима. Разговор наш с митрополитом Пименом был довольно обычным, почти «светским», пока я ни спросил его: «У Вас, вероятно, сейчас много работы?» «Да, – ответил митрополит, – до сих пор я жил как на курорте, а сейчас так много дел, о которых я раньше совсем не подозревал».