Помни

Закрыв сумку, Ники подошла к комоду в противоположном углу комнаты и один за другим стала выдвигать ящики. Доказательства того, что кто-то копался в них, были также налицо. Вещи были немного смяты и лежали криво. Не было никаких сомнений в том, что к ним прикасалась чужая рука.

Она озабоченно покачала головой, задвинула ящики и вернулась в гостиную. Опустившись в кресло, она закрыла глаза и постаралась сосредоточиться на самом неотложном. Было ли это просто совпадением, что тип с сигарой попался ей на глаза несколько раз в течение дня? Или он следит за ней? Если так, то это доказывает одно: Чарльз Деверо жив.

Ники открыла глаза и выпрямилась. Если Чарльз устроил за ней слежку, чтобы знать обо всем, что она делает, с кем встречается, если он подослал кого-то обыскать ее номер, значит, он узнал о том, что она в Мадриде. Но каким образом? У него что, свои люди в «Ритце»? Или же в афинской гостинице «Гранд Бретань»? И, что еще важней, зачем ему все это?

Ответ только один: ему нужно знать, что у нее на уме, очень нужно.

Не решил ли он, что она занимается расследованием его исчезновения и собирается сделать о нем материал? В конце концов, он прекрасно знал, что она профессиональный журналист. Но если это так, то он, должно быть, замешан в чем-то, что и в самом деле заслуживает расследования. В чем-то незаконном. О масштабах чего она и не подозревает. А что может быть незаконным и приносить большие деньги? Торговля оружием. Наркотиками. Но неужели Чарльзу мало денег? Он ведь богат. Так или иначе Ники все время возвращалась к мысли, что то, чем он занимается, как-то связано с финансами.

Если только с чем-то совсем невероятным, как она предположила в разговоре с Арчем в Риме. Но чем же?

Зазвонивший телефон прервал ее раздумья. Она подошла к столу и сняла трубку.

— Алло?

— Ники, это Питер. Я уже звонил и оставил записку. Ты ее получила?

— Извини, я только что вошла и не успела вскрыть почту.

— Ничего. Мы с Эми хотели бы пригласить тебя на ужин сегодня вечером. Ты свободна?

— Совершенно, и ужасно хочу повидать твою жену. Но послушай, ты не должен так опекать меня, в самом деле…

— Мы хотели бы, чтобы сегодня ты была с нами, — перебил ее Питер. — Мы пригласили еще нескольких друзей. Идем в жокей-клуб, довольно известное местечко.

— Как же, слышала.

— Я заеду за тобой в половине девятого. Сначала отправимся к нам домой чего-нибудь выпить. Ужин начнется не раньше десяти, боюсь даже, половины одиннадцатого. Что поделать, в чужой монастырь со своим уставом не ходят. До встречи, Ники.

— С нетерпением жду встречи, Питер. Пока.

Едва Ники положила трубку, как телефон зазвонил опять.

— Алло?

— Привет, Ник, это я, — услышала она голос Кли. — Жан-Клод сказал, что ты звонила.

— Кли, дорогой! Как я рада! Да, я пыталась дозвониться, так, на всякий случай. Как ты? Где ты?

— Все хорошо, я в Берлине, в «Интерконтинентале». Тебе разве не передали мое послание?

— Передали, но я только что вошла. У меня даже не было времени взглянуть на него.

— Ники, у меня прекрасные новости! Лучше не придумаешь! — воскликнул Кли.

Она почувствовала, как он взволнован.

— Что такое, что случилось?

— Йойо! Я получил весточку от Йойо!

— Наконец-то, слава Богу. Он жив? Здоров? Где он? В Париже?

Кли рассмеялся:

— Тпру. Я ведь могу ответить сразу только на один вопрос. С ним все хорошо, он в Гонконге и скоро будет в Париже. Может быть, через несколько дней, самое большее, через неделю.

— Замечательно! — Ники почувствовала, что ее глаза наполнились слезами облегчения и радости оттого, что этот мальчик жив и здоров. Несколько мгновений она не могла слова вымолвить.

— Алло, ты слушаешь? — спросил Кли.

Обретя наконец голос, Ники ответила:

— Да, просто очень взволнована, только и всего.

— Понятно. Когда Жан-Клод сообщил мне об этом, со мной было то же самое.

— А разве ты не сам разговаривал с Йойо?

— Нет, он позвонил в офис из Гонконга и сказал, что даст о себе знать, как только окажется в Париже.

— Великолепно. Быть может, мы все соберемся в понедельник.

— Может быть. А теперь о самой лучшей новости на свете. Когда ты приезжаешь в Париж, Ник?

— Думаю, ближе к вечеру.

— Тогда давай поужинаем вместе. Вдвоем. Только ты и я. Можем пригласить Йойо, если хочешь и если он к этому времени приедет.

— Мне не терпится увидеть его, — сказала Ники. — И тебя.

— А я ужасно скучаю по тебе, дорогая.

Они проговорили еще несколько минут и попрощались. Ники стояла некоторое время, не снимая руки с телефонного аппарата. Кли так обрадовался появлению Йойо, что даже не спросил, как она оказалась в Мадриде. На ее счастье, он решил, что она там по делам.

Поздно вечером, когда Ники заканчивала макияж, телефон взорвался звонком. Перейдя в спальню, она подняла трубку.

— Алло?

Никакого ответа.

— Алло? — повторила Ники чуть-чуть резко. Раздался щелчок, и телефон замолчал. Она тут же набрала номер оператора.

— Говорит Ники Уэллс из семьсот пятого. У меня только что звонил телефон. Я сняла трубку, но никто не ответил. Звонок прошел через вас?

— Да, мисс Уэллс. Вызов принял я, — ответил телефонист.

— А кто звонил, вы не знаете?