Помни имя свое (СИ)

— Удвухсотили… Слухай сюда в оба уха, кэп. Первое — Мугуев переметнулся вместе со всей своей гвардией. Сейчас он в Махачкале, тут беспредел голимый прет, на улицах духи. Идет штурм правительственного комплекса. Въехал?

Смирницкий и до этого слышал — грохот выстрелов в эфире…

— Сами как?

— Переживу. Я сам не там. Посмотрим со стороны, потом ударим. Второе — Чех мертв, подорван смертником. Официально подтверждение прошло.

Смирницкий присвистнул. Как и любой другой офицер, которому голова не только, чтобы фуражку носить — он ненавидел Чеха, но понимал, что без него — полный бешбармак начнется. При нем — в Чечне был один человек, с которым можно было разговаривать, человек жесткий — но вменяемый. Без него — там каждый сам себе президентом будет, и такой движняк пойдет — чертям тошно станет. При Чехе — Чечня была самым спокойным местом на Кавказе, как всегда и бывает при настоящем хозяине.

— Чипок [51]объявили уже?

— Нет. Что-то телятся. Ты боеспособен?

— Вполне.

— Тогда боевая задача, кэп. Двигай до Салимова. Если его нет — найди его братьев кого-то… дядю… короче из родственников, авторитетных. Ты знаешь. Им не продержаться. Пусть берут стволы и уходят в горы, согласуй с ними все действия. Дальше — уходишь на точку три, там вскрываешь консервы [52]и ждешь меня. При моей гибели принимаешь командование, подчиняешься Беляку. Соответствующий приказ я передал.

— Владимир Александрович!?

— Все, отбой. Живы будем, не помрем. Давай, кэп.

До Салимова — добрались нормально. Выставили в окно головной машины черный флаг джихада, позаимствованный без спросу у джихадистов — и доехали. Таких тачек крутых тут — полно, несмотря на то, что никто не работает. Мало ли кто едет — водочный король, начальник налоговой инспекции еще кто, сунешься — так отоварят! Какие-то местные — сунулись на Приоре, один из русских саданул короткой по моторному — больше соваться никто не осмелился…

Салимов — жил на самом верху, город как бы в горы уходил, и он там — очень хорошо пристроился. Вообще-то их было пятеро братьев — Салимовых. Один в Ростов переехал, место там себе купил, депутат от Единой России. Одного убили — того, кто это сделал, заставили смотреть, как режут всю его семью, потом и самого зарезали. Один был начальником местного РОВД. Еще двое — занимались бизнесом, один строительным, другой — с продуктами питания и водярой левачил. Нормальная, крепкая кавказская семья, в общем.

Казаки и Союз Ветеранов имели дело именно с ними по нескольким причинам. Во-первых — ни один из братьев Салимовых не был ваххабитом, и они всегда были против ваххабизма. Во-вторых — когда начались разборки с русскими — они первыми признали право русских на свою силу и пообещали не трогать русских и тех, кто под ними — распределив тем самым зоны ответственности. В третьих — все таки Салимовы в отличие от многих других были государственниками и неоднократно словом и делом подтверждали свою приверженность порядку и государству. С ваххабитами — у них была почти кровная вражда — человек, который убил одного из братьев, был ваххабитом. В четвертых — Салимовы принадлежали к аварскому народу, самому крупному и сильному в Дагестане. А в Союзе Ветеранов считали, что ради поддержания стабильности и государственного хода — надо блокироваться с сильными против слабых. Те же, кто блокируется со слабыми против сильных, как американцы и англичане — наоборот, государство разрушают и до добра такие действия — никогда не доводят.

В пятых — все равно надо было с кем-то дружить. Почему бы и не с Салимовыми?

Салимовы — обосновались хорошо. Дорога, где стояли основные их дома, точнее — ответвление от основной дороги — было застроено только их домами, а в самом конце улицы — были дома самих Салимовых. Все дома были окружены не просто заборами — а дувалами, как в Афганистане, причем укрепленными. Пулеметная пуля не прошибет. Между заборов — ни одного хода, сплошная стена как в крепости. Сами дома — были подготовлены к обороне, первые этажи — сложены не из кирпича, а из схваченных цементом и стальной обвязкой валунов, такое и гранатомет не прошибает. В каждом из домов — постоянно были мужчины, а у Салимовых — в каждом доме был фонтан и даже павлины…

— Ни хрена себе… — выругался водитель, добавив еще и матом, когда они свернули на дорогу и напоролись на БТР. Самый настоящий БТР, в каком-то странном камуфляже, он стоял как раз в самом въезде салимовского анклава и его пулемет — смотрел прямо на машины, простреливая дорогу. У БТР суетились пацаны, молодые — но без бород [53]и в нормальных штанах. Автоматы и пулеметы их — так же были направлены на колонну.

— Не стрелять. Я пойду и поговорю с ними.

Казаки и бывшие спецназовцы — готовились к бою, незаметно со стороны отпирали двери машин — чтобы в случае чего выброситься и стрелять.

Капитан вышел из машины, держа в высоко поднятой руке автомат.

— Раклие! [54]— громко крикнул он.