Помни имя своё!

Капитану было мерзко, он ни хрена не мог понять. Вот это вот – что за хрень вообще? Эти ублюдки – шастают по лесам, убивают русских, едут в наши города, там грабят, насилуют, убивают, режут… и только когда им дашь окорот… как следует дашь окорот – все становится совсем по-другому. Но вот эти… несколько ублюдков – соплеменников загнали их сюда, и они все подохли под автоматным огнем, и никто даже не попытался сопротивляться. Просто перерезали как баранов – и все на этом. И как это понимать? Почему эти ублюдки даже не попытались что-то сделать, почему, когда их заставляешь искать бородатых по лесам – они нарочно стреляют поверх голов, чтобы не задеть своих соплеменников. А эти соплеменники – им не в падлу своих же загнать в туалет и из автомата.

И вот как это все понимать?

– Закрой дверь – глухо сказал капитан – не трогай здесь ничего…

Вернулся Толик, бывший контрактник, потом еще и в Ираке три года отвоевал на проводках колонн.

– На третьем чисто. Один трехсотый.

– Сильно?

– Не. Бегать будет.

– Пошли.

Вместе – они поднялись на третий этаж, туда, где держал свою ставку полковник милиции Салимов. Человек был опытный, с подпольем он не шутил и прекрасно знал, что ему вынесен смертный приговор – недаром в ящике стола держал Стечкина и две осколочные гранаты. Весь третий этаж – там находились кабинеты начальства и тех, кто работал по бандподполью – были отделены от остального здания РОВД массивной дверью, и тут же – был постоянный пост, стоял полицейский с автоматом. Дверь – настежь, следов крови нет – значит, тот, кто стоял на посту и открыл двери террористам. А вот в коридоре кровь есть – и немало ее…

– Quis custodiet ipsos custodes… задумчиво сказал капитан. Вопреки своему грубовато-бесхитростному виду, он много читал, занимался самообразованием. В Чечне его многие помнили по языковым самоучителям, с которыми он не расставался – надо же чем-то занять время, когда задач не ставят.

– Чего?

– Кто усторожит сторожей самих – перевел капитан – крылатое изречение на латыни

Толик ничего не понял, но сделал уважающее лицо. Силен командир, надо – по фене ботает, надо – по-чеченски, а надо – вон, и на латыни…

Капитан – быстро прошел к кабинету Салимова, заглянул, держа пистолет наготове, только после этого вошел.

Следы крови, но немного. Разбросанные бумаги. Сорванный русский флаг – видно, что не удержались и вытерли об него ноги. Рядом – дагестанский флаг, на стене черным из баллончика – Аллаху Акбар!

Смирницкий прошел к сейфу, дернул – заперто. Следы от пуль и рикошета на столе – пытались быстро вскрыть, стреляя из автомата, и не смогли…

Толик расслабленно подошел к окну, глянул – и отпрянул.

– Командир, духи!

Капитан – одним движением скинул с плеча трофейный автомат, привел его в боевую готовность.

– Занимай позицию! По моему выстрелу!

Открытый, удлиненный УАЗ (армейский, вооружили сук) резко остановился. Следовавший за ним Паз чуть не поцеловал его сзади. Из разбитых окон частного автобуса – маршрутки торчали стволы и зеленый флаг на древке.

– По автобусу! Одиночными! Бей по водиле!

Сам капитан прицелился в сидящих в УАЗе.

– Давай!

Два автомата ударили одиночными. Пусть чужие, непристрелянные – но с такого расстояния, да сверху вниз – самое то. Капитан бил одиночными, отправляя в цель пулю за пулей – и практически каждая находила цель. Вот – получив пулю в голову, сник пулеметчик, вот – приготовившийся стрелять гранатометчик упал на асфальт. Вот, разбегаются, беспорядочно стреляя духи, из окон РОВД им отвечают огнем все новые и новые стрелки. Это вам – не своих же в туалет загонять, тут вам смерть и придет…

Бух! Вылетев из проулка, граната стальной стрелой метнулась к зданию, рванула где-то на первом этаже…

– Давай вниз!

Еще застрять тут не хватало. Дом Павлова, твою мать…

Ссыпались вниз, на первый этаж. На этаже уже занимали позиции.

– Отставить! Прорываемся к машинам и валим! – отдал команду капитан, меняя магазин в трофейном автомате…

Вывалились – первые залегли прямо на ступенях здания РОВД, обеспечивая оборону. Остальные – поддерживая раненых и таща убитых, рванули к машинам. Там же лежало более серьезное оружие, чем то, которое было у них с собой…

УАЗ стоял мертвый, в двадцати шагах от их машин. ПАЗ – с простреленной крышей и выбитыми стеклами глыбой нависал над ним с тыла. Пострелянные сверху духи лежали кучно, у машин – многие и понять не успели, что происходит. Уцелевшие – не высовывались и постреливали из переулков, но надо было действовать быстро. Не может быть, чтобы у кого-то из уцелевших под рукой не было сотового – и скоро сюда сбежится полгорода.

Зазвенел телефон – мелодией «Боже, царя храни», такая заставка. Капитан хотел отбить звонок к чертовой матери, но вовремя увидел – Чернов. Мать его, как не вовремя…

– Да!

– Воюешь?! – спокойно спросил Чернов.

– Есть немного…

– Ты где?

– В Буйнакске. ГУВД уже вырезали.

– Сам как?

– Цел пока. До полтинника духов удвухсотили.

Чернов хмыкнул