Помни меня (ЛП)

Грузовик немного заносило, пока Мэд изо всех сил пытался управлять им посреди беспорядка на улице Габи. Он посмотрел на нее. Она напряженно сидела рядом с ним, сжимая фотографию сына. Мэддокс протянул руку и сжал ее ладонь, и она вдруг посмотрел на него с удивлением.

— Почему ты здесь?

Он криво усмехнулся. — Я твой рыцарь в темной коже, детка.

Она задумчиво кивнула. — Да, — тихо сказала она, — так и есть.

Когда они поднимались на возвышенность, Габи оглянулась один раз и вздохнула. Они были почти у дома Священника. Мэд задавался вопросом, до сих пор присматривала ли там поющая медсестра из хосписа Эллен. Он ускорился на последних нескольких сотнях ярдов, сразу испугавшись мысли, что Священник умер в одиночестве.

Эллен, не смотря ни на что, не бросила Священника. Она поспешила в дождь, когда он подъехал.

— Он снова отдыхает. Звал несколько раз Вас и Вашего брата. Говорил что-то о том, чтобы держались подальше от гор. Во всяком случае, я дала ему хорошую дозу морфия.

Мэддокс кашлянул и посмотрел на свои руки. Он по-прежнему плотно сжимал руль. – Спасибо Вам, — сказал он, подразумевая это.

После, Эллен отправилась домой в Тахо, а Мэд повел Габи в дом. После того, как проверил Священника, который действительно мирно спал, он вспомнил про коробку в багажнике грузовика. Затем спокойно закрыв за собой дверь в комнату отца, он принес её.

— Господи, — сказал он, тяжело ставя её на пол. Она была пошарпанна и обветренна, определенно древняя на вид. — Что в ней, черт возьми?

Она опустилась на пол, на колени в мокрой одежде. — Все, — сказала она, открывая крышку. Коробка была довольно старая, и казалось, когда-то на крышке был замок.

Пока Габриэла шарила по содержимому коробки, Мэддокс видел документы, фотографии Мигеля, и разнообразные сувениры из жизни. Он наклонился и поднял старую книгу.

Он прочитал обложку. — Граф Монте-Кристо.

Габи посмотрела вверх и улыбнулась. — Одна из моих любимых. Я думаю, что она была в нашей семье с давних времен. Старый Хуан дал мне её, когда я была примерно того же возраста, что и Мигель.

— О чем она?

Ее улыбка исчезла. — Месть.

Габи потянулась в коробку и взяла вещь, которую она, по-видимому долго искала. Она тоскливо улыбнулась ему.

— Помнишь это? — спросила она.

— Да, — медленно ответил Мэддокс. — Я выиграл это для тебя.

Габриэла кивнула, держа маленького, розового, плюшевого, котенка в своей ладони. В городе был карнавал. Это была ночь, когда они были близки к сексу. Он отстранился, не желая, чтобы это было для нее так, быстро и грязно, на земле у реки. Он верил ей, когда она шептала, что любит его. Мэддокс сжал правую руку в кулак, вспоминая. Что он тогда на х*й знал? После всего, после Дженсена, Мэддокс пожалел, что он бросился за ней и вытянул её из ада. Даже сейчас, когда он говорил себе, что его все это не заботит.

Мэддокс резко поднялся, оставив ее сидеть в одиночестве на полу, глядя на ее воспоминания. Он вытащил пиво из холодильника, пока мерцали вспышки молний. Габи осталась в той же позе, потупив взор. Ему вдруг захотелось прогнать ее из своего дома. Находиться рядом с ней было больно. Он должен отвезти её к Дженсену. Она в любом случае должна быть со своим сыном.

Когда зазвонил телефон Мэддокса, Габи подняла глаза.

— Да, Дженсен. Я забрал ее. Мы просто заскочили проверить отца.

Звучало так, будто Дженсен был где-то далеко. Звук проливного дождя почти заглушил его голос. — Нет смысла пытаться добираться в этом направлении, если необходимости нет. Линии оборваны, деревья повалены. Если вы в доме, то вы должны оставаться там, — шум дождя стих и Дженсена прозвучал сурово. – Я это и имею в виду, Мэд.

Мэддокс нахмурился. Дженсен играл в старшего брата и Мэд не был на это настроен. Он собирался сказать больше, когда услышал голос Мигеля на заднем фоне, который спрашивал о матери.

— Здесь, — он бросил трубку Габи, — с тобой хочет поговорить сын.

Мэд пил пиво и слушал, с какой нежностью в голосе Габриэла говорила с Мигелем. — Я люблю тебя, детка, — сказала она в конце разговора, затем положила телефон на стол и в ожидании посмотрела на Мэддокса.

— Я не благодарю, — сказала она, — за то, что приехал забрать меня.

Мэд закрыл глаза на несколько секунд, пока снова мелькнула вспышка. Он чувствовал, беспокойство, злость. Он хотел погонять, штормило или, бл*, не штормило. Но нет же, его байк был у Дженсена. И он застрял в доме без света с женщиной, которую хотел больше, чем дышать.

— Что ты хочешь, Габриэла? — спросил он, открывая глаза.

Она посмотрела вниз, и волны ее черных волос упали ей на лицо. Она нахмурилась.

— Я хочу избавиться от этой мокрой одежды.

Его голос был резким. — Так избавься от неё, Габи, — она подняла глаза, и он встретился с ней взглядам, бросая вызов. — Сейчас же!