Помни войну

— Константин Константинович, у японцев в линию встанет семь кораблей, возможно восемь, если подойдет «Ивате». Какая диспозиция у нас станет наилучшей, на ваш взгляд?

— Николаю Ивановичу предстоит драться против трех броненосцев и «Касуги», силы равные, ни у нас, ни у японцев тут превосходства нет. А вот против 2-го нашего отряда будет или три, либо четыре броненосных крейсера Камимуры. Если последнее, то придется ставить в линию к трем броненосцам «Донского». И надеяться, что крейсера отобьются сами…

— Нет, Константин Константинович, слишком ненадежно. Я думаю, новые «бородинцы» как-нибудь втроем отобьются от броненосцев Того сами. Зато «Ослябю» поставим концевым во 2-й отряд, в середине будет «Сисой», а головным «Наварин». В погребах кораблей Того и Камимуры осталось не так много снарядов, а потому можно надеяться, что все наши шесть броненосцев выстоят. «Ушакова» ставить в линию нельзя, просто не добьет своим главным калибром до неприятеля, зато может утонуть из-за неприкрытых оконечностей, — Фелькерзам пожал плечами и подытожил.

— Так что пусть несет угрозу для вражеских крейсеров вместе с «Донским». Тем самым меньше достанется «Олегу» с «Авророй», у них и так вид, как в поговорке сказано — «краше только в гроб кладут». Нельзя допустить повреждений «Жемчуга» и «Изумруда» — у нас всего два крейсера, что представляют реальную угрозу для японских миноносцев. К тому же нам нельзя потерять ни одного «дестройера» — я и так удивлен, что их осталось восемь, и пока все на ходу. Думал, что после ночи их останется пять, может полудюжина, но они все уцелели.

— При этом потопили торпедами «Чийоду» и вспомогательный крейсер — результат более чем хороший!

— Согласен с вами, Константин Константинович, потому что миноносцы выпускали мины в упор. А «Олег» с «Авророй» фактически выбросили свои торпеды в море — ни одного попадания. Но это тоже положительный результат, если под несколько иным углом взглянуть на это дело.

— Так чего хорошего в таких промахах, ваше превосходительство⁈ Три раза наши крейсера пускали торпеды, и так не попали.

— Да потому что надо торпедный аппарат на вражеский корабль наводить, а не стараться сам крейсер, ведь он, по сути, превращается в огромный аппарат. И как тут целиться минерам прикажите, да еще ночью, когда трудно определить дистанцию⁈

Фелькерзам остановился, задав чисто риторический вопрос, на который ответа не требовалось.

— А положительная сторона в том, что стала ясна полная бессмысленность установки неподвижных торпедных аппаратов на крупные корабли. И пускать по одной мине, надеясь на одну только удачу. Залпом надо, залпом — тогда будет больше шансов на поражение супостата!

— Вы правы, Дмитрий Густавович, но «под шпицем» сидит масса адмиралов, которые сочтут ваши новшества излишне радикальными…

— Мне плевать на их мнение! Мы идем в бой, а они сибаритствуют в кабинетах — так что плевать на них хотел! Слюной, и с высокой колокольни любого петербургского собора. Ладно, разбираться со столичными делами будем позже, недаром французы говорят, что Париж любит победителей. Так что пусть будет в отрядах по три эскадренных броненосца — остается только надеяться, что все они выдержат очередное сражение…

Бронепалубный крейсер 2 ранга «Жемчуг» в Цусимском бою

Глава 13

— Ваше превосходительство, а вам не кажется странным, что Того не пытается по своему обыкновению поставить палочку над «Т», и охватить голову нашей эскадры⁈ Он идет на сходящемся с нами курсе. А это приведет к бою в кильватерной колонне. Для японцев в завязке сражения такой вариант несет меньше выгоды.

— Зато в нем они смогут реализовать свое огневое превосходство — снарядов в погребах у них осталось больше, чем у нас, ведь приняли полуторные боекомплект. А если начнут маневрировать, пытаясь занять выгодное положение, потеряют время. Уже идет четвертый час после полудня, а вечер близится. Так что нас ждет две сшибки, Константин Константинович, а не четыре как вчера — должны устоять.

Фелькерзам посмотрел в бинокль на приближающиеся вражеские корабли — головной шла «Микаса» под адмиральским флагом, даже с большого расстояния, благо оптика была мощной, были заметны повреждения, полученные во вчерашнем сражении. Корабль словно усыпали многочисленные «оспинки» — следы попаданий русских снарядов. Правое крыло мостика искорежено, с кожухов труб дымило. Но интересно было другое — левый ствол двенадцатидюймового орудия носовой башни был изогнут вверх, что само по себе невероятно, но так оно и обстояло.

— «Микасе» досталось — в башне на броненосце одна пушка, вторая повреждена, — начальник штаба увидел то же самое, и продолжил громко говорить. — Следом «Сикисима», за ней «Асахи», замыкает «Касуга». Два корабля мы вышибли у Того, а у Камимуры три — головным «Идзумо», мателотом идет «Токива», замыкает колонну «Адзума». И это все, ваше превосходительство — «Ивате» не будет, видимо, полученные им в ночном бою повреждения не позволили ему набрать скорость.