Помню все

— Ничего себе ребеночек! В таком возрасте человек в состоянии заботиться о себе сам. А у тебя должна была наладиться своя жизнь.

Мэндж вздохнула. Это был их давний спор. Джеймс никогда не понимал ее близких отношений с отцом, не одобрял заботы о брате, которому она старалась заменить мать. Когда мама умерла, Гарри едва начал ходить.

Джеймс решил больше не ворошить прошлое.

— Значит, Гарри теперь в Южной Америке, а ты занимаешься бизнесом в Грэнтоне.

— Значит, так, — холодно подтвердила Мэндж.

Джеймс внимательно посмотрел на нее.

— Тебя всегда тянуло к садоводству, к растениям. Не могу тебя представить на ремонтных работах в доме. Тебе ли возиться с электросваркой или сантехникой?

— Мы привлекаем квалифицированных рабочих. Я же занимаюсь бумагами и стараюсь найти заказы для всех нас.

— Но все-таки это ведь не совсем то, чем бы ты хотела заниматься? Не так ли?

Мэндж вспомнила свои мечты: окончить курс садоводства и стать дизайнером по озеленению. Господи, как это далеко от того, что она делала сейчас.

— Да, ты прав, — согласилась она.

— А для чего тогда тратить время на нелюбимую работу? — удивился Джеймс. — Твой отец умер. Ты сделала для него все, что могла. Тебе ничто не мешает продать фирму и заняться садоводством.

— Это не так легко, — вздохнула Мэндж. Сквозь бесконечные потоки дождя она едва различала сад, деревья. Да еще и стемнело. Но ей не было нужды всматриваться. Она и с закрытыми глазами могла вспомнить каждое дерево, каждый куст.

— Я не могу оставить Бэсси и других сотрудников без работы только из-за того, что мне все осточертело, — попыталась объяснить Мэндж.

— Оправдываешься, что ли? — ухмыльнулся Джеймс. — Согласись, тебе хочется все оставить по-старому, ничего не менять в жизни.

— Неправда, — почти крикнула Мэндж, на минуту потеряв контроль над собой.

— Да? Ну тогда возьми управляющего и не продавай фирму.

— Ты считаешь, я не думала об этом? Тебе легко сидеть здесь и указывать мне, что делать. Но не все такие безответственные, как ты. Дело в том, что я не могу никому платить за мою работу. Да и все обстоит таким образом, что если нам не повезет и мы не получим контракт, мне нечего будет продать. Фирма лопнет.

— А какой-нибудь шанс есть? — . спросил Джеймс. В его голосе не слышалось большой заинтересованности. Конечно, это же не его фирма.

— Вероятность есть, — сказала Мэндж. — Я послала свои предложения по реставрации усадьбы Грэнтон.

— Что? Не той ли гадкой компании, которая собирается уничтожить розовый сад?

Мэндж разозлилась: он еще и шутит. Ему хорошо издеваться!

— У меня небольшой выбор, дорогой. Сейчас мы выполняем кое-какие мелкие работы. Но потом мне будет нечем занять рабочих. Я в ужасе от того, что придется трогать Грэнтон, но это все-таки даст достаточный объем работ, и я хоть на время перестану беспокоиться из-за денег.

Теперь Джеймс слушал ее внимательно.

— Значит, ты собираешься навсегда застрять здесь, в Грэнтоне? Когда-то у тебя была возможность уехать, помнишь?

Мэндж вспомнила, как давно Джеймс говорил ей: "Давай уедем. В Лондон, в Америку, куда хочешь. Мир огромен, малышка. Мы вместе увидим многое". Она помолчала, стараясь отогнать тяжелые мысли.

— Я не думаю, что, отказавшись, совершила фатальную ошибку, — наконец сказала она.

— Ты так считаешь?

— Да.

И тут она вспомнила, как по ночам в одиночестве представляла, куда они с Джеймсом могли вместе поехать, если бы она не отвергла его предложение.

— Ну, если ты счастлива и так, тогда другое дело, — нарушил молчание Джеймс.

— Вполне счастлива, — поспешила заверить Мэндж.

— Серьезно?

— Да.

— Именно счастлива?

Мэндж процедила сквозь зубы:

— Да, я же сказала.

Гроза пошла на убыль. Они поехали по дороге в деревню. Наверное, Джеймсу хотелось услышать, что она все это время страдала. Ну нет, она не доставит ему такого удовольствия!

— У меня все замечательно, дорогой. И я действительно счастлива.

— Даже учитывая то, что твоя фирма вот-вот развалится? — съязвил он, усмехаясь.

Мэндж сдержала ярость.

— Я имею в виду личное счастье, а не работу. — Голос ее был холоден как лед.

— Что же ты не вышла замуж? Я слыхал, что недостатка в ухажерах не было. В баре поговаривали, что ты встречаешься с одним адвокатом из Келресса. Как там его, Роберт, что ли?

— Дик, — поправила Мэндж бесстрастно.

Джеймс понимающе кивнул.

— Это из-за него ты ощущаешь беспредельное счастье.

— Не только, — соврала Мэндж.

Пусть этот нахал думает, что вокруг нее вьется множество мужчин, мечтающих, в отличие от него, сделать ее счастливой.

— Почему же вы не поженитесь, если вам так хорошо вместе? — приставал он с расспросами.

— А это не твое дело! — вызывающе заявила Мэндж. Ее раздражало, что Джеймс привязался к ней с этим дурацким разговором. Но ее старого дружка было уже трудно унять.

— Боишься связывать себя?

— Ты, скорее, можешь сказать это о себе.

— Да. Я ни с кем не связываюсь и не даю никаких обещаний. И никогда не притворяюсь. Ты же без конца твердила о святости брачных уз, но когда дело дошло до этого, побоялась рискнуть. А можно было бы попробовать…