Помоги другим умереть

Грушин хмыкнул – но как бы из вежливости, невесело. Да и Женя не испытывала особенного веселья. По всему выходило, что сегодня ночью и впрямь некому работать, кроме нее. И главное, никак нельзя пропустить эту ночь! Ибо нынче – «одна-единственная гастроль», как в старину писали на цирковых афишах, знаменитого стриптизера Стаса, московского гостя, в шоу «Дамы раздевают кавалеров». Разведка донесла, будто в ночном клубе «Санта-Барбара» ожидается нечто подобное свальному греху в скандально знаменитой московской «Дикой утке». Оголодавших дамочек ожидается море, а среди них непременно появится и мадам Малявина. Ее муж, мечтающий о разводе с этой любительницей запретных радостей, даже устроил себе служебную командировку, чтобы дать супруге возможность «оттянуться» по полной, а слежке из «Агаты Кристи» – запечатлеть ее в некоторых раскованных позах, каковые она непременно будет себе позволять. Для этого самого запечатления у Жени имелся крошечный фотоаппаратик (слово «крошечный» было ему явно великовато), вмонтированный в брошку. Как в кино про шпиёнов! И нынче ночью она намеревалась не только вволю наглядеться на выдающиеся мужские достоинства (почему бы не поглядеть за счет фирмы, ведь она уже который год видит эти самые достоинства только в унылых эротических снах!), но и вволю наиграться с японской электроникой. И к этому было единственное препятствие: страх.

– Грушин, – вкрадчиво сказала Женя, презирая себя, – может, ты со мной сходишь? А?

В трубке раздался звук, очень напоминающий интенсивный зубовный скрежет.

– Думал уже, – буркнул Грушин. – Боюсь, еще больше, чем Людмила, дело испорчу. Меня там наверняка знают. Мы ведь именно в «Санта-Барбаре» зимой «стрелку» с «Терминаторами» ставили. Неохота светиться. Это первое. А второе – у меня смокинга нет.

Тут уж крыть, что называется, было нечем, и Женя простилась с расстроенным шефом. Он, правда, обещал что-нибудь придумать, однако Женя, стиснув зубы, решила, как и всегда, полагаться только на себя. Она заказала на полдвенадцатого такси (действо должно было начаться в полночь, а ехать до «Санта-Барбары» от силы десять минут), постояла под раскаленным душем, выпила две чашки кофе и пошла надевать свое знаменитое платье.

Сказать по правде, у нее несколько отлегло от сердца и все треволнения нынешнего дня как бы попятились, когда она открыла шкаф и увидела это тускло-зеленое, слегка мерцающее чудо портновского искусства. Никаких декольте ниже пупка, грудь закрыта, пуританский воротничок-стоечка (что очень кстати, потому что сзади на шее обнаружилась-таки ссадина – след того жуткого захвата), и только плечи сильно обнажены. А плечи у Жени красивые, хоть и не очень-то беломраморные, – есть что показать! И ноги у нее что надо, хоть рекламируй в них любимые колготки «Dance». Нарочно для демонстрации прелестных ножек платье снабжено длинными разрезами по бокам. А сзади, на спине, то самое декольте, которое так и тянет накрыть суровой мужской рукой. Эх, много теряет Лев, оставаясь в такой дали от этого предивного платьица и той, что упакована в него! И даже откровенно вульгарная брошка смотрелась на фоне общего шика не столь уж пошло.

Женя была почти одета и соответствующим образом накрашена, когда вдруг зазвонил телефон. Для такси рановато, и не межгород, значит, не Лев вдруг встрепенулся, услышав ее немой призыв. Наверное, заботливый Грушин решил дать последнее наставление.

– Внимание! – сказал ледяной безжизненный голос. – Через несколько минут вас посетит Фантомас. Внимание! Через несколько минут…

Женя уронила трубку. Она и сама не подозревала, что нервы настолько взвинчены. Вот дурь собачья! Знать бы, кто это развлекается. Надо включить аппарат в гостиной, он с определителем номера. Наверняка придурок перезвонит снова.

Сделала несколько шагов и вздрогнула так, что ее шатнуло к стене: позвонили в дверь! И еще раз, и еще.

Женя, кое-как собравшись, подошла к шкафу в прихожей и взяла с полки газовый баллончик, всегда лежавший там – на всякий случай. Держа его на изготовку (в таком деле главное – не выпустить весь заряд в лицо себе, любимой, это все-таки не духи «Барбарис»!), двинулась было к двери, но тут снова брякнул телефон. Женя метнулась на кухню, схватила трубку, зачем-то наставив баллончик на нее.

– Привет, – сказал Грушин. – Слава богу, что ты еще не усвистела. Отмени такси, с тобой поедет Миша Сталлоне. Думаю, с минуты на минуту нарисуется у тебя вместе со своим «скорпионом».

– Нарисовался уже, – буркнула Женя и положила трубку, забыв сказать спасибо.

Велико было искушение все-таки пальнуть в дурную Мишину физиономию, однако Женя этого не сделала, а потом похвалила себя за сдержанность: уж больно великолепный телохранитель ей достался!

Смокинг, как перчатка, облегал крутые плечи, крахмальный воротничок подпирал волевой подбородок, роскошные черные кудри стянуты на затылке в хвост, аромат дороженных духов заставляет трепетать чувствительные женские ноздри.