Помоги родной земле!

А места волшебные — Южный Урал. Одни названия чего стоят: Пугачев вал, Пугачева копань, рудник Салавата Юлаева, Венчальная дорога, Тещин язык (впрочем, тещиных языков вдоволь в Крыму, на Кавказе, везде, где крутится горная дорога-серпантин). Местный житель углядит и покажет валы, где, по преданиям, пугачево войско держало оборону против царских войск, посланных усмирять восстание. Сколько бывальщин-легенд, расцвеченных народной фантазией, в которых историческая правда причудливо перемешалась с выдумкой!

У подножия скал шумит речка Малая Сатка — наверное, о том, как пугачевские полководцы обрушили утес в реку и благополучно переправились по мелководью, ушли от настигавшего их Михельсона. А подоспел он — река поднялась и не пустила.

А как переправились через реку Ай, взорвали плотину, водяной вал смыл мосты — потонула часть войска Михельсонова, и вновь пугачевцы ушли от погони и жестокой царевой расправы.

Выходит, и природа на стороне свободного человека, борющегося за правду и справедливость, коль не раз выручала его!

Башкирская Яма. Тут другой сказ. Поймали башкиры конокрада. Увод лошади исстари считался страшным преступлением и карался жестоко. «Пей чай!» Из носика! Кипяток! Потом кончили и бросили в яму. После сами сообщили: «Мы его убили».

Законы в ту эпоху были суровы, спуску не давали.

Незаурядный знаток родного края, Коростелев начинен подобными историями и охотно делится ими. Убежденный в своей правоте, он не признает компромиссов. Мне он нравится. Люблю таких одержимых да непримиримых. На одержимых держится мир.

Просто удивительно, до чего же быстро люди, влюбленные в природу, находят друг друга! Мы заехали за ним в Сатку (он сам вызвался сопровождать нас), — и вот, кажется, уже век знакомы.

Он сухонький, в аккуратном ношеном костюме, в шляпе, надвинутой на голый череп. Семьдесят лет, энергии хоть отбавляй. Неугомонный. Его знают в Челябинске, в Москве. Уроженец Сатки. Пятнадцать лет проработал конструктором на магнезитовом заводе. В войну был начальником цеха. Часть жизни отдал Магнитогорску: послали туда после школы, жили в бараках, сперва в палатке. Был на монтажных работах.

Неистребимая страсть руководит всеми его поступками. Член бесконечного числа комиссий. Его выбирают, потому что знают: не будет сидеть сложа руки, не покривит душой. И про что ни спроси, все-то он знает; стреляный воробей — не проведешь. «Общественная работа меня затянула так, что редко дома бываю». Очень хорошо, дорогой Михаил Афанасьевич, значит, еще повоюем!

Сатка — искра («си́тка», по-башкирски). Не отсюда ль живой, с хитрецой огонек, который постоянно светится в его глазах и который не могут скрыть даже толстые бифокальные очки?

Мы едем на Зюраткуль — озеро, расположенное в горах. Говорят, красавица-башкирка, утратив любовь суженого, уронила в озеро свое сердце, и стал Зюраткуль (от башкирских слов «Юрак-куль») — Сердце-озеро. И на карте очертания его напоминают человеческое сердце. Но как раз настоящего-то, человеческого отношения и заботы больше всего и не хватает ему.

724 метра над уровнем моря — наивысшая отметка зеркала, а сейчас, по общему мнению, озеро мелеет. Причин тому несколько. Главная из них — странная атмосфера непротивления злу, которая давно окружает Зюраткуль. Постановлений, посвященных озеру, было принято много, но сделано мало. Хотя, если основываться на различных заявлениях, все обстоит преотлично и нет абсолютно никаких оснований для беспокойства.

Зюраткуль — памятник природы и истории культуры, уникальный для Урала, бесспорно, единственный. Две горные речки питают озеро — Черный Кыл и Девятый Кыл (есть еще Большой и Малый, всего четыре Кыла); в свою очередь, бассейн Зюраткуля дает начало Большой и Малой Сатке и поит Сатку, поселок и заводы. Казалось бы, беречь его как великолепную ценность! Черный Кыл и Девятый Кыл истощились: рубят усиленно лес. Нарушился водный режим. Вокруг Зюраткуля леса угнетенные — высоко! Ель — 150 лет, а диаметром 10 сантиметров; 200 лет — 16 сантиметров. Опустоши все леса, — а много ль кубометров? Зачем же рубить? Давно надо, засучив рукава, взяться за лесовосстановление. Вместо этого — странный план лесопосадок: в других лесничествах сотни гектаров за год, в Зюраткульском — 15… К августу 1973-го, например, вырубили 150 га, посадили — 10.

В тридцати километрах от Зюраткуля проходит водораздел Тайташ, берут начало пять рек: Ай, Уй, Миасс, Урал, Белая. Интересно отметить, что текут они в разные стороны — на юг, на север, на восток, на запад…

На Зюраткуле сделаны редчайшие археологические находки. Обнаруженные здесь изделия сходны с иранскими и иракскими и более поздними — уфимскими. На берегах озера раскопаны стоянки доисторических (мезолитических) людей. Но, однако, и это не пошло ему на пользу, озеро в опасности, таково единодушное мнение местных защитников и ревнителей родной природы.