Помойник

— Нашел валидол. Никакого другого сердечного лекарства у них нет. Положи таблетку под язык, — сказал он, высыпал из тюбика себе на ладонь таблетки и протянул ей одну.

— Не стоит травить химией свой организм. Это гадость. Рекомендую выпить грамм пятьдесят коньяка. От него намного больше пользы, чем от таблеток. Это старое испытанное средство, — заметил Гарик. — Посмотрите на Дениса. Принял немного человек, и сразу стал как огурчик. Хоть на закуску подавай.

Следуя совету Гарика, я взглянул на Дениса. Конечно, назвать его «огурчиком» даже при всем желании у меня бы не повернулся язык. Но то, что самочувствие его значительно улучшилось, было несомненно.

Вика, не долго думая, принесла Шуре рюмку коньяка, наполненную до краев, и та, приподняв голову от подушки, пожалуй, излишне интеллигентно, мелкими глоточками, выпила рюмку до дна. Вскоре и в самом деле сказалось благотворное действие коньяка. Она ожила. Краска возвратились к ней в лицо и загорелись, потухшие было, глаза, а движения приобрели почти привычную живость.

— Сколько времени я пробыл в отрубе? — неожиданно спросил Денис. Голос его звучал хрипло и невнятно. Держась ладонью за затылок, он сидел и раскачивался на стуле. — Проклятье, как башка-то раскалывается. Ну и засандалил же мне этот гребаный Кривонос.

— Не только засандалил. Он забрал еще твой мобильный телефон, — сообщил Фролик.

— Сказал, что конфискует его в качестве штрафа за нанесенный моральный ущерб, — дополнил Гарик.

— Вот сволочь! Слова-то, пэтэушник, какие использовал! За моральный ущерб! Не хило! Чтоб ему загнуться! — выругался Денис. Посмотрел в окно — и буквально посерел на глазах. — О, дьявол! Как, уже так поздно?! Чего ж мы здесь рассиживаемся?! Давно было нужно отсюда сматываться! Линять к чертовой матери! На всех парах!

— Ждали, когда ваша честь соизволит окончательно очнуться. Потом Шуре стало плохо. Сорвалась женщина, бывает, — ответил Гарик. Затем открыл шире рот и принял из пальчиков Вики дольку сырокопченой колбасы. — Но что, собственно, случилось?

— Пока, к счастью, ничего. Сам узнаешь, если это случится, — сказал Денис и, опираясь обеими руками о стол, тяжело поднялся. — Поехали, поехали!

— Нам и впрямь сле-следует тро-трогаться. Не-нечего тут про-прохлаждаться, — заикаясь, согласился я. «Ну вот, с чем тебя и поздравляю, — мрачно подумал я. — Накликал сам на себя заикание. Теперь ни на одном праздничном концерте не выступишь с речью! Освистают!»

— Стало быть, и тронемся. Но я не понимаю, почему этот Денис нами командует? Тоже начальник мне сыскался. Ты должен сидеть и помалкивать в тряпочку, а не лезть во все щели. Указчик. Мы без тебя знаем, когда нам ехать, — возмутился Гера. — Шура, скажи, как ты себя чувствуешь?

— Лучше, но я бы полежала еще немного.

— Конечно, полежи. Наберись сил, — кивнул Гера, по-хозяйски подошел к столу, подцепил одноразовой вилкой ломтик сельди в винном соусе и отправил себе в рот. — Здоровье важнее всего.

— Не гони нас, Денис, мы еще не покрепились, — переставая жевать, произнес Фролик.

— Не дергай, дергатель, — поддакнул Алекс.

— Поехали же! Прошу вас! — взмолился Денис.

— Верно, нам бы не помешало поторопиться, — присоединился я к нему. Мое заикание внезапно прекратилось. Я вспомнил, что Паша Свисток, прощаясь, настоятельно не советовал мне долго задерживаться на мусорном полигоне. Правда, не объяснил почему.

— Да что такое? — спросил Гера.

— Сегодня полнолуние, точно?

— Ну и плевать. Что за невидаль? Полнолуниев мы не видали, что ли?

— Если бы плевать, — невесело усмехнулся Денис. — В это время лучше не оказываться ночью на свалке.

— Господи, как же я могла об этом забыть? Как же я, глупая, лишилась памяти. Какой ужас, — побледнев, прошептала Вика, но так, что в комнате ее все услышали. — В полнолуние на свалке появляется Помойник.

— Кто это? — полюбопытствовал Гарик.

— Давай расскажи людям, — попросил Гера.

— Некогда сейчас рассказывать. Потом, потом, — сбивчиво проговорил Денис и, покачиваясь, направился к выходу. За ним быстрыми шажками засеменила Вика. Далее, Шура, бережно поддерживаемая Герой, Гарик, Алекс и продолжавший жевать на ходу Фролик. Шествие замыкал я.

— А сумки?! Мы оставили наши сумки! — всполошился Гарик, притормаживая на месте. — Вика, птичка, вернись и забери их! И портфель, мой портфель!

Вика-птичка промолчала. Ничего не прощебетала ему в ответ. Наверное, не услышала или пожелала не услышать. Она выпорхнула уже в прихожую, затерявшись за спинами, идущих за ней людей. Вот и надейся на представительниц пернатого пола.

Меньше всего на свете мне сейчас нужны были их сумки и портфель Гарика из крокодиловой кожи. Этот портфель, очевидно, он взял для хранения полученных от нас с Герой денег за освобождение Шуры. (Мог бы ограничиться и обыкновенной котомкой!) Мне совсем не улыбалось исполнять роль грузчика. С какой, спрашивается, это стати? К тому же бесплатно. За здорово живешь. Однако я остановился, спрятал пистолет в боковой карман куртки, подхватил с пола все их добро и, вздохнув, следом за другими выбрался из сторожки.