Помолчим?

Детка, я же могу красиво, хочешь? Ещё ничего не сделал..

— Ты же такая хрупкая, зачем строишь из себя того, кем не являешься? — Ничего я не строю..

Улыбнулся и притянул руку к губам, просто задержавшись на ней.

— Да, милая, я заметил. Катерина

Твою мать! Катя! Мать твою. Выдерни руку срочно! Что ты застыла!? Стери с лица это идиотское выражение… О, Господи! Нет, ну, нет… Словно добыча, попавшая в плетущуюся сеть. Стежок за стежком, узелок за узелком… Черт! Надо отсюда выбираться!

Какого черта у меня рядом с ним полностью отключаются мозги!? Как это вообще возможно!?

Наконец отдергиваю руку, возвращает обратно, обжигая своим дыханием. Мне не верится, но, кажется, правда… его губы скользят по руке, при том что сам он ведёт себя так, словно ничего и не происходит.

— Черт возьми, Равиль! Перестань.

Опять усмехается. Да что он ко мне привязался!?

— Пожалуйста, отпусти. — Знаешь, мне бы хотелось, чтобы ты всё-таки попросила сейчас нечто иное.

Да мать его… да чтоб он там..

— У тебя такие пальчики, Кать… — Да отвали ты..

Непроизвольно шумно сглотнула застрявший воздух, когда он вдруг прикусил мне запястье! Нет, реально!? Мне не почудилось!?

Перевожу взгляд и встречаюсь с раскаленным железом. Да нифига они не серые! Коричневые крапинки прямо у зрачка сейчас словно поглощают всё, плавят и искрят. Даже в сумеречном освещении видно…

— Зрачки у тебя расширились. — Комментирует он, наконец отстраняясь. — Ты чокнутый. — Мы это уже проходили. — Я же просила.. — И это уже проходили. — Ненормальный. — Ну, так что, Кать, поедим или мне всё-таки довольствоваться тобою? — Очень смешно. — Значит, тобою? — Старается говорить серьезно, но губы сами расплываются в хищной улыбке. Весело ему, приехали. — И как много дурочек повелось на это?

А вот тут не сдержался, ухмыльнулся. Блин, я надеялась, что отпугну, заставив смутиться.

— Рад, что тебя стала интересовать моя жизнь.

Наконец отпустил, сцепила руки на груди и постаралась отодвинуться ещё ближе к двери. Как её открыть? Ну, как!? Может, дотянуться до его стороны? Там только бы кнопочку нажать.. Посмотрела.

Нет, это словно реку с крокодилом пересечь. Того и гляди — кинется.

— Многие, Кать. Но не переживай, я не повторяюсь. — Что?

Аа… да, мы же там про..

— Со школы идёт?

Отключает аварийку и выруливает на дорогу. Город, на удивление, опустел. Только из окон многоэтажек горит свет, да дорога подсвечена фонарями, изредка пробирающимися к нам внутрь.

— Ты о чем? — Неуверенность. Дай угадаю, хомячком раньше была?

Поджала губы и через пару секунд все же выпалила.

— Сам ты хомячек!

Снова Усмехнулся.

— Если хочешь, можешь называть так. Ну, так что, оттуда?

Опять отвернулась к окну.

— Не только.. — Катюш, ты очаровательна. — Вздохнул. Неловкое молчание (с моей стороны уж точно). — Помнишь Махмеда? — Кого!? — Ну, тогда ещё… мужик возле «Океана» вышел покурить. — Аа.. — В памяти всплыло то самое "ну, догоняй". — Так вот, у него брат в «Постое» обитает. — Поваром?

Оторвался от дороги, скривил губы и изогнул бровь. Понятно, видимо нет.

— Ну… — Усмехнулся. — Да, пусть будет «поваром». Только ему это не говори.

Темный салон, шум работающего двигателя. Он уверен, что сегодня меня не отпустит. Мошка, кажется, попалась.

— Можно я не буду заходить? — Почему? — Работы хватает… Не люблю этот пафос. — Вот ерунда какая. — Посмотрел, оголив свои ямочки. — Ладно, тогда здесь поедим. Шауху какую-нибудь попрошу сделать.

Даже смешно стало.

— Серьезно? Шаурма и «Постой»? Там самое простое — это хрустящие тарталетки с какой-нибудь частью горного барашка с сыром Горгонзола*, поданные с вином исключительно с юга нашей родины…

Ну, опять улыбнулся. Взял с подставки свой смартфон, озарил салон слабым светом, набрал кого-то. Раздались протяжные гудки.

— Да. — Рявкнули с той стороны. — Камиль, дарова, узнал? — Рави, ты что ли? — Как-то и голос подобрел сразу. — Ага. Слушай, Кам, накормишь? — Вообще не вопрос. — Только нам бы в машину что-нибудь простенькое. — Нам? — Ага. — Есть предпочтения? — Рыбу не ест. — Рыбу!? Ха, это ты не про неё тогда.. — Не звезди, смущаешь девушку.

Я, и правда, чуть под землю не ушла. Тут же. Прямо в салоне его машины.

— Слушай, долго ты.. — Камиль, эндәшмә [Молчи]. Будем минут через десять.

Отключился.

— «До-о-олго ты» — Решила передразнить, сохранив ту интонацию. — По разному бывало. — А самые продолжительные?

Посмотрел опять, прищурившись.

— Заинтересовал? — Не больно-то и хотелось.

Всё-таки ответил.

— Несколько лет. Очень давно. — Отвернулся к дороге. Так и доехали дальше молча.

Но вместо того, чтобы припарковаться у территории, он вдруг вывернул на дорогу, ведущую прямо ко входу в двухэтажный комплекс на берегу пруда, умело проехал под открывшимся шлагбаумом и направился дальше. Блин, даже персоналу туда нельзя… А, нет, не ко входу. Проехал мимо отворота. Ещё пара метров и остановился, заглушив машину.

— Сиди тут, я быстро.

Отцепил ремень и вылетел из машины. Какая же у него спина… Стоп! Какая ещё спина!? Этого мне ещё не хватало! Ну, нет уж! Отвернулась..