Поморский капитан

– Когда я помогал им, – ответил колдун, – не было очевидно, что они умрут. Тогда еще я видел надежду, и значит, веяния смерти не было. А с Дмитрием дело кончено – он уже принадлежит другому миру.

Отправившись в Сан-Мало за красками, Степан с Лаврентием опоясались саблями, а на весла шлюпки посадили Лембита Хявисте, который должен был поджидать их в порту у причала. На Лембита выбор пал как на самого надежного – гигант, силач, он не вызывал ни у кого желания приставать к нему с лишними разговорами. Кроме того, Лембит бывал в Стокгольме, в Ревеле, и поэтому среди Степановых товарищей мог считаться наиболее опытным и не подверженным искушениям.

К этому времени новая одежда была уже куплена и прилажена по фигурам, так что подобно экипажу корабля Степан и Лаврентий стали похожи на европейских жителей и своим внешним видом не привлекали ничьего внимания.

Сначала Степану очень хотелось купить себе короткие штаны и белые чулки, а также туфли с пряжками. Наряд Марко Фоскарино произвел на него сильное впечатление. Показавшись сначала нелепым, он затем овладел воображением поморского капитана.

Но, присмотревшись к людям в Сан-Мало, Степан убедился в том, что здешние капитаны не носят такой наряд. Короткие штаны с чулками носили врачи, члены городского магистрата, богатые купцы. А здешние капитаны кораблей имели вид воинственный, почти солдатский: высокие ботфорты, грубый кожаный колет и черная шляпа с круглыми полями. Единственное разнообразие и щегольство в костюм вносили рубашки и штаны. Штаны должны были быть непременно полосатыми – таково требование моды, а рубашки могли быть шелковыми и очень дорогими, украшенными пышным жабо на воротнике. К этому богатому наряду полагался непременный плащ из тонкой шерсти, который можно было носить переброшенным через плечо либо на согнутой руке.

И непременная сабля. Без оружия здесь ходили только простолюдины, да и те прятали ножи за голенищем сапога. Общество здесь было четко разделено на волков и агнцев: на тех, кто повелевает, кто является хозяином жизни, и на тех бесправных, которые им служат. Первые имели оружие, вторые – нет.

В порту они спросили, где находится лавка с красками. Им указали путь – через центр города, мимо ратуши, и вверх…

Прошли одной улицей, затем свернули на вторую. Ориентироваться в узких улочках было легко благодаря шпилю на ратуше – он был виден из любого места. Миновав торговые улочки, заполненные народом, друзья вышли на тесную ратушную площадь, застроенную трехэтажными домами с балкончиками на каждом этаже. Отсюда повернули на длинную улицу, идущую вверх.

Улица эта вначале казалась бесконечной. Даже странно было, что в таком небольшом городке имеется столь длинная улица.

– Вам туда, – махнул рукой старик в широкополой шляпе, тащивший на плечах огромную вязанку хвороста. – Увидите базилику, а прямо за ней и будет лавка с красками.

Друзья послушно двинулись в указанном направлении. Они ничуть не удивились, узнав, что нужная им лавка находится на отшибе. На Руси все было точно так же. Краску продавали там же, где и делали, а производство краски считалось настолько вредным для здоровья и опасным делом, что его всегда старались удалить как можно дальше от городского центра и скопления людей.

Свернув на указанную улицу, Степан резко остановился. Он замер на месте, прислушиваясь к себе. Неужели?

Или он ошибается? Внутреннее чувство обманывает его?

Это была та самая улица, которую он видел во сне. Тогда он подумал, что сон несуразный, потому что таких улиц не бывает. Что толку размышлять о сне, в котором ты видел нечто, чему не знаешь даже названия?

Длинная, уходящая вверх улица, застроенная по обеим сторонам двухэтажными каменными домами. Дома стояли впритык друг к другу, стена к стене. Все они были старыми: это было видно по истертым подошвами ступеням у входных дверей, по ветхим черепичным крышам.

Улица была узкой, как большинство в этом городе. Небольшая повозка могла здесь проехать, но с другой разминуться уже не смогла бы.

Да, сомнений не было – это была та самая улица, которую Степан не так давно видел во сне.

Он уже шел по ней, он знал здесь каждый дом. Ему было известно, что в третьем доме от угла на окошке первого этажа стоит деревянная лошадка.

– Пойдем, – сказал он Лаврентию, потянув друга за рукав, – сейчас я покажу тебе лошадку.

Лаврентий хотел было шутливо ответить, что давно уже не видел лошадей и ничуть об этом не жалеет, но, посмотрев в перекошенное волнением лицо друга, осекся.

В молчании они дошли до третьего дома от угла, и Степан показал на окно первого этажа.

– Посмотри, – сказал он сдавленным голосом. – Я не буду смотреть, я отвернусь. Вот! Скажи, ты видишь деревянную резную лошадку?

– Детскую игрушку? – отозвался колдун. – Вижу. И что же?

Потом сообразил, умолк зачарованно.

– Сон в руку, – сказал он. – Ну что ж, пойдем дальше? Посмотрим, что там будет.

– Дальше будет дом с синими занавесками на окнах, – отозвался Степан, – а потом дом, перед которым стоит бочка для дождевой воды. А чуть напротив – скобяная лавка.

Все оказалось именно так.