Помощник эльф (СИ)

Я только утвердился в мысли, что такие «помывки» происходят здесь регулярно. И наверняка за нарушение или отказ проходить какую-то процедуру наказывают серьезно. Впрочем, убедиться в этом мне удалось уже через каких-то несколько десятков минут. Один из рабов, который прибыл сюда в повязке, как и я, начал сопротивляться, громко убеждая жриц, что он обойдется и не согласен. Так его довольно быстро скрутили, что-то сделали магией и доволокли до кушетки силой. При этом раб явно чувствовал сильную боль, судя по отдающим в груди и бьющим по ушам и нервной системе крикам. Замолк он только тогда, когда началась сама процедура, уже не сопротивляясь и мелко трясясь всем телом от пережитой ранее боли.

Это было одновременно ужасно и удивительно. Я никогда не видел такого вот бесконтактного наказания, впрочем, видеть более и не желал. Судя по бледной коже и несчастному виду, это весьма и весьма болезненно. И лучше перетерпеть боль «массажа», чем получить наказание.

Когда подошла моя очередь, не удержался и пару раз вскрикнул в моменты, когда пальцы впивались в кожу настолько больно, что было почти невозможно выдерживать. Радовало только, что и некоторые другие рабы не лежали спокойно — кто-то так же, как я, вскрикивал, а кто-то откровенно болезненно стонал, сжимая побелевшими костяшками простыню под головой.

Изуверский массаж наконец завершился, и я, едва дыша, встал с кушетки. Ощущения при этом в теле были странные. Мышцы словно превратились в желе и плохо работали. После этого меня вновь загнали под душ, смывая маску с волос, а затем дали время просто поплавать во вновь наполненном бассейне.

Я оценил, что теперь вода там была не такая горячая, так что действительно с удовольствием опустился в воду, правда, плавать не умел, так что предпочел остаться на уступке. Но это не возбранялось — некоторые храмовые рабы вообще не залезали в бассейн, предпочитая садиться на его бортики и просто болтать ногами в воде, тихо переговариваясь друг с другом.

Тишина, до этого давившая на уши, исчезла, и зал наполнился шепотками и тихими смешками служителей. Ко мне подсел тот наглый человек.

— Я же говорил, что сюда все возвращаются. — Он смотрел на меня с каким-то странным выражением на лице. Я бегло взглянул на него, но ничего не ответил. Мне нельзя говорить. — Осталось недолго, — почему-то решил он пояснить, — самое неприятное уже позади. Вскоре дадут зелье, а затем начнут готовить к самой церемонии.

Благодарно кивнул за подсказки, посмотрев на нескольких служителей, с которыми еще не закончили. Безумно хотелось задать несколько вопросов этому странному рабу, которого я тут видел еще в первый день, но придется перетерпеть любопытство.

— На самом деле тут неплохо, — неожиданно решил продолжить беседу этот странный раб. — Кормят вкусно и сытно, обращаются, если не нарываться, не грубо и даже дают гулять в храмовом парке. Работа, конечно, иногда неприятная, но чаще попадаются хорошие клиенты, которые лишь едва спину плетью пощекочут и даже кончить дадут.

Я нахмурился, посмотрев на него скептически. Зачем он вообще мне это рассказывает?

— Да у тебя в первый день, как сюда загнали, такой вид был испуганный, что это было даже весело. Хотя я слышал, что тебя готовили не для храма, а для принцессы. Ну и как быть личной игрушкой наследницы?

Промолчал, отворачиваясь.

— Нельзя говорить? — догадался он и сам смешливо фыркнул. — Заба-а-авно.

Я не видел тут ничего забавного. Тем временем последние из служителей наконец отмучились с массажем, и в зале вновь началось движение. Грязные простыни и полотенца уносили прочь

Дальше действительно не оказалось ничего такого, если не считать этим таковым странное по вкусу, но действительно точно описанное хозяйкой зелье и втираемый в кожу крем, который интересно мерцал на свету. Волосы медленно расчесали и высушили, уложив легкими естественными волнами по спине и плечам. Из одежды вновь были те темные, почти ничего не скрывавшие штаны и рубашка. На плечи снова легла тяжесть золота. По лицу прошлась кисточка с краской…

— Все готово.

Жрицы, отвечавшие за последние приготовления, придирчиво осмотрели меня со всех сторон, даже покрутив, как игрушку. В их руках появилась все та же черная повязка на глаза. Я не сопротивлялся. Затем мне надели пару кожаных наручей и скрепили руки за спиной цепочкой так, что приходилось немного выгибать спину, чтобы не передавливать запястья.

— Тебя проводят в зал ожидания, там будешь ждать начала, после приезда гостей проводят к твоей хозяйке.

Все чувства тут же обострились до предела. Это было намного сильнее, чем тогда, когда госпожа надевала на меня эту повязку. Но странно, сейчас страха как такового не было. Возможно, свою роль сыграло то, что тот человек-раб явно уже не первый раз готовился к подобной церемонии и до сих пор жив. Да и его слова несколько успокаивали. Не может быть все так страшно, если все храмовые рабы оставались весьма спокойными…

Глава 28. Взгляд с другой стороны