Помощница для дракона (СИ)

– Да, но это я, к сожалению, совершенно не помню. Следующее воспоминание – это первый день в приюте. Я даже не помню похорон родителей. Ну, или меня просто на них не пустили. – Положила в рот ломтик лимона, пытаясь прогнать горечь переживаний, но так и не почувствовала вкус цитруса. – У меня от матери остался лишь небольшой кулон, который она просила никогда не снимать. С тех самых пор я с ним никогда не расстаюсь.

– Что же стало причиной вашего следующего видения? – спросил дракон, хотя могу поклясться, что спросить хотел он не это.

– Правильнее было бы сказать, кто стал причиной. – Эта часть рассказа давалась мне очень тяжело, ведь я за столько лет так и не смогла излить никому душу. У меня не было ни подруг, ни хотя бы тех, кому можно было довериться. – Попав в приют, я словно окунулась в другую реальность. Ещё вчера любимый ребёнок сегодня стал совершенно никому не нужным. Дети обходили стороной новенькую, стараясь держаться подальше, как от прокажённой. Одиночество заставляло замкнуться в себе. Это бы обязательно произошло, если б не Стоун. Он единственный кто поднял меня тогда, когда я упала и разодрала все коленки. Склонившись у моих ног, этот мальчишка вытер платком все ссадины. А когда поднял на меня глаза, то я поразилась такому взрослому для маленького мальчика взгляду. Хотя Стоун был всего на три года старше меня.

С того дня мы были неразлучны, всегда вступаясь друг за друга. Я и сама, не могу сказать, в какой момент крепкая дружба переросла во что-то большее. Глядя на ту жизнь, которая нам светила после выпуска из приюта, Стоун предложил бежать. И как только я, трусиха, согласилась на это? Ведь мне было на тот момент двенадцать лет.

Скитаясь по городам, мы преодолевали преграды вместе. После ухода из жизни мисс Лав, которая обучила нас, делая хоть немного приличными людьми, мы благодаря работе Стоуна, смогли снять комнатку. Помещение было метр на метр, но представьте себе, как хорошо иметь свой дом, который хоть и временно, а принадлежит тебе. Стоун работал на заводе по изготовлению обуви. К тому времени из посыльного выслужился до секретаря. Я гордилась им, стараясь обустроить уют. Сама в то время подрабатывала у одной модистки – мадам Пуффе. Крупную работу мне не доверяли, оставляя роль подмастерья, и лишь изредка давали шанс подзаработать, отпуская вечером клиентов. Работа не пыльная, но со временем стала отнимать у меня много времени. Да и, если честно, спешить мне было совершенно некуда.

Стоун стал проводить на работе сутки напролёт. Частенько отправляясь на важные переговоры, сопровождая начальника. Приходил домой к полуночи, и иногда подвыпивший, а поутру, его следа не оставалось. Бывали случаи, когда я задумывалась, а был ли он ночью дома?

Во время перерыва я должна была убрать салон, но так и не смогла поднять ведро. Боль тугими жгутами стянула виски. Ожидаемый обморок не пришёл, принося спасение, и мне пришлось ощущать всю боль в помутнённом сознании. Всё что я смогла рассмотреть это лишь два обнаженных тела, в порывах страсти, сминающие простынь. Ту простынь, которую на днях купила в соседнем магазинчике. Заметив моё состояние, мадам Пуффе отпустила меня, беспокоясь, дойду ли я сама. Отклонив предложенную помощь, я пошла домой. Мороз пробирался под одежу, освежая рассудок. Петляя по аллеям, я всё пыталась уговорить себя, что это была ошибка. Что всё мне только привиделось, и ничего подобного не случится. Что это не мог быть Стоун. Что он меня любит и так далее.

Когда увидела незапертую входную дверь, осознала, что всё это было на самом деле. О, мистер Тэнвиль, видели бы вы их глаза. Особенно его. Стоун кричал, всё это ошибка, что любит он только меня. Но я не дала даже прикоснуться к себе. Мне были противны касания человека, чьи руки только что сминали обнажённую грудь. – Прохладные пальцы подняли меня за подбородок, вырывая из омута воспоминаний. Мутными от слёз глазами я смотрела на лицо графа, которое оказалось так близко, что я даже не заметила.

Он склонился к моему лицу, опаляя кожу горячим дыханием, а затем медленно стал собирать слёзы, вызывая каждым прикосновением толпу мурашек. Я холодными пальцами схватилась за его руку, как за спасательный круг. Ошеломительный контраст горячих губ и холодного тела вызывали тянущее чувство внизу живота. Собрав все капли с моих щёк, он отстранился, так и не выпустив моего лица. Когда я распахнула ресницы, то смогла увидеть лишь его глаза. Они были нечеловеческими, отчего-то я сразу поняла, что на меня через сузившийся чёрный зрачок, сейчас смотрит дракон, и только от моей реакции зависит продолжение. Пробежавшись еще раз по его тонким чертам, светлым растрепавшимся волосам я, прикрыв глаз, сама потянулась за поцелуем.