Помощница ключницы (СИ)

— Спасибо, — снизошел он до простой благодарности.

— И еще вам нужно выпить вот этот отвар, — я вновь вернулась к постели, но уже с чашей. — Мастер Эл…

— Этот леший гном знает свое дело, — прошипел проректор, извернувшись, чтобы наложить мокрую ткань. По блестевшим каплям пота на лбу, я поняла, что не так уж и легко ему это далось. Питье из моих рук было принято без слов. Я вновь вернулась в кресло…

— Прочтите вслух то, что вы сейчас читаете, — вдруг потребовал господин проректор, а я, удивленно вскинув брови, все же исполнила приказ:

— «…Любой танец является магией. Беспорядочные движения способны внести настоящий хаос и тьму в заклятие. Поэтому, каждый танцор перед постановкой своего танца должен изучить и постигнуть равновесие души, тела, сознания. Если этого не происходит, значит, танец — не его стезя…», — закончила я и, подняв взгляд на проректора, и решилась задать вопрос, он же все равно не спал:

— Господин проректор, я не понимаю. В начале учебника было, что любой человек, наделенный магией, может поднять землю, если несколько раз стукнет одной ногой, а потом столько-то раз другой, а здесь же… Получается, что ученик может всю жизнь учиться танцу, а потом понять, что танец — это не то, что ему нужно?

По смуглому лицу едва скользнула гримаса, но он все же ответил:

— Во-первых, Аиша, обращайтесь ко мне просто «проректор тер Ассан», без господина…

— Но господин проректор! — воскликнула я, перебив его. Хотя какое-то там «воскликнула», так удивленный писк, с моим то горлом…

— Просто: проректор тер Ассан, — он чуть приподнялся на локтях, чтобы сесть. — Далее, в введении этого учебника описывалась скорее бытовая возможность использования заклятия: найти воду, призвать ветер, чтобы высушить белье, вырастить дерево…

— Но зачем на это тратить магию, когда все способна сделать сама природа? — нахмурилась я.

— Магия облегчает жизнь людям, — видя мое удивленное сомнение, он попытался рассмеяться, но тут же поморщился, схватившись за бок. — Но использовать ее следует в разумных пределах. А насчет того, как понять, что твое, а что нет. Всегда надо идти по зову сердца своей души. Медитации у магов начинаются тогда же, когда просыпается магия. Это позволяет не затуманить девственный мозг осознанием собственной силы и найти свой путь, — он помолчал, а затем спросил: — Вот, к примеру, в ваших занятиях с госпожой Вирджинией, что дается вам легче всего?

— Рисование, — ответила не задумываясь, — и танцы немного, а рифмоплетство с большим трудом, — добавила совсем тихо.

— Да, стишки я тоже не любил сочинять, — с улыбкой ответил гос… проректор тер Ассан. — А знаете, Аиша, как только все это закончится, приходите в мой класс, посмотрим, чему вы успели научиться, — он замолчал, вновь нахмурился, но внимательно смотрел на меня, словно ждал немедленного ответа.

— М, — протянула я, не зная, что сказать, да и чувствовала себя крайне неуютно, — не думаю, что это правильно: отнимать ваше время…

— Знаете, что обычно говорит наш ректор, когда отправляет просто горца к танцорам или, того лучше, к художникам? — произнес проректор: — Учиться может каждый, главное его желание и вера в себя, — последние его слова сопровождались зевком. И господин проректор также внезапно уснул, как и проснулся до этого.

Я подождала немного, а затем поднялась, проверила повязку и вернулась в кресло, отложив учебник. Передо мной лежал мужчина, к которому я не понимала, как относиться. Я боялась его до смерти, это точно. И ненавидела его когда-то до зубного скрежета… И я была благодарна ему, как обласканный бездомный щенок, с которым говорили не просто по-доброму, а на равных…

— Так, чуча, ты шо, тут делаешь?! — громким шепотом возвестил о себе Шатун. — У нас поменялись планы! Сейчас придет твоя наставница, ты послушно идешь в ее комнату, а потом по моему сигналу выходишь…

— Ты же говорил, что встретимся у кухни, — напомнила ему.

— Я — душа творческая, мог и передумать! — он поднял морду, пошевелил усами и сказал: — Все, идет! Держи ухо востро, — и вновь пропал. Я перевела взгляд на проректора: он по-прежнему спал.

Дверь тихо отворилась, являя немного уставшую, но довольную госпожу ключницу:

— Кажется, все налаживается, Аиша, — она подошла к постели, потрогала лоб проректора тер Ассана и облегченно вздохнула: — Слава, Единому!

— Как себя чувствует господин ректор? — я поднялась, чтобы уступить ей место в кресле.

— Спит, но теперь уже лечебным сном, — она глянула на меня и улыбнулась, — твоя грязь действительно чудодейственная! Все раны затянулись, теперь ему остается только энергию накапливать, — наставница была настолько спокойна, что я позволила себе чуть выдохнуть и расслабиться. — Так, Аиша, ступай отдыхать. Постарайся хорошенько выспаться! — и это был приказ с улыбкой на губах.

— Хорошо, наставница, — я чуть склонила голову и вышла из собственной комнаты, притворив дверь.

— Ты готова? — спросил Шатун, едва я зашла в комнату госпожи Вирджинии. — Переодевайся в ночную рубашку, снимай обувку, расплетай косу, — он задумчиво пощелкал когтями, — надеюсь, этого хватит…