Помощница лорда-архивариуса

Здесь было сыро и душно. Беспокоило усилившееся потрескивание — определить его источник не удавалось. Я осторожно двинулась глубже под свод корней, туда, где различила начало мощного ствола, уходящего в каменную кладку.

Свет грибница давала блеклый, тусклый, охватить все детали не удавалось, но зрелище поражало.

Сотни корневых побегов уплотнялись, переплетались и, наконец, скручивались в крепкое основание дерева Ирминсул. Его черная кора отражала блеклый голубоватый свет грибницы. Казалось, я вижу перед собой призрак дерева. Оно и было призраком: Ирминсул погиб несколько столетий назад, соки в нем не текли и древесина высохла. Дерево было мертво, как окружающий его камень.

В одной из расщелин, которую образовывало переплетение корней, свет грибницы отражался иначе, ярче, словно от металла.

Я заинтересовалась и подошла ближе. Кажется, предмет квадратной формы величиной со шкатулку для рукоделия.

Да, это и есть шкатулка, запрятанная глубоко от посторонних глаз. Я заметила ее только потому, что часть корня рассыпалась опилками.

Странно, были это именно опилки, не труха, как будто чьи-то челюсти вгрызались в плотную древесину.

Я напрягла и глаза и разглядела мелкие вкрапления, рассыпанные на металлической поверхности шкатулки. Драгоценные камни! Невероятно, я нашла клад. Что еще может храниться в шкатулке, спрятанной в потаенной пещере глубоко под землей?

Осторожно протянув руку в темноту, попыталась зацепить шкатулку пальцами. Ничего не получилось, шкатулка словно вросла в древесину. Потянула сильнее и тут же завопила от боли. Вытащила руку и застонала: в основание ладони впилась огромная щепка. Она вошла глубоко, по запястью и пальцам струилась кровь. Шкатулка так и не поддалась.

Закусив губу, я с усилием выдрала занозу. От боли перед глазами запрыгали искры, кровь потекла сильнее, капли упали на черное корневище, усеянное светящимися спорами. В их бледном сиянии привиделось странное: капли крови запузырились, закипели на коре, затем испарились, а корневище слегка содрогнулось, как живое.

Я вытащила из кармана платок и кое-как перетянула порез.

Внезапно сухое потрескивание усилилось. Краем глаза я уловила какое-то движение. Я взяла обломанное сухое корневище, которое светилось особенно ярко, и поводила им туда-сюда.

Пол, стены пришли в движение! Призрачный свет выхватил море белесых хитиновых спинок и круглых безглазых голов с длинными жвалами; щелкали отвратительные клешни на хвосте, шуршали суставчатые длинные ноги!

Из подземелья следовало убираться как можно скорее — я обнаружила гнездо диплур — их здесь были тысячи, каждая величиной с ладонь, не меньше! Отвратительные создания, порождения магии Темного Века. Они откладывали личинки в мертвую древесину дерева, а по ночам выходили на охоту через каналы канализации.

Твари затаились, когда я спустилась в их логово, оценивали, выжидали; почуяв запах крови, ринулись на меня со всех сторон, хаотично, но целеустремленно.

Я метнулась обратно к колодцу. Цепляясь за корни, мне удалось довольно быстро подняться наверх в зал для жертвоприношений. Я взлетела по винтовой лестнице и с удвоенной силой толкнула железный люк.

Желание выбраться из этого ужасного места придало силы и люк, наконец, поддался. Он был ужасно тяжелым. Я с трудом отпихнула его в сторону и кое-как протиснулось в образовавшуюся узкую щель. Подол платья зацепился за что-то и затрещал, но мне было все равно — лишь бы скорее выбраться!

Задыхаясь, кое-как встала на ноги. При этом больно ударилась лбом о винтовую лестницу, которая поднималась над люком и вела выше, на следующий ярус. Я попала в закрытую башню, в которой располагались покои хозяина.

Помещение было круглым, широкие окна закрыты ставнями. Оранжевые вечерние лучи проникали в щели и падали на пол огненными полосами.

Это была мастерская. Посреди комнаты стояла печь с мехами, у стен разместились верстаки, стойки с инструментами, шкафы, набитые диковинными деталями. Здесь мой неведомый хозяин занимался своим увлечением — восстанавливал и ремонтировал механизмы домагической эпохи, созданные людьми, а не демонами.

Немалую часть мастерской занимал мощный черный ствол и переплетения корней и веток мертвого дерева Ирминсул. Вся башня была построена вокруг него, дерево было ее частью, оно поднималось из каменных плит пола и уходило выше.

Я подошла ближе и положила руку на черную шероховатую кору. Мелкие трещины и складки образовывали на коре ажурный рисунок, похожий на чешую гигантского змея. В золотистых вечерних лучах мертвый, засохший Ирминсул казался прекрасным. Внезапно я почувствовала к нему острую жалость. Дерево было пленником этой башни, а его корни разъедали отвратительные твари. Я вздохнула. Странное дело! В ответ на мой вздох дерево слегка содрогнулось — мимолетная слабая пульсация под плотной черной корой, как если бы дерево было живым существом, находящимся на грани жизни и смерти.

Улыбнувшись своей разыгравшейся фантазии, я подошла к двери в дом — разумеется, закрыто. В башне был устроен отдельный выход на улицу — тоже оказался заперт.